Большая расплата

Пенни Луиза

«Это не институт благородных полицейских», — любил повторять Франкёр на выпускных, когда студенты становились из курсантов полицейскими. И вливались в ряды Сюртэ, как вода через пробоину в корпусе корабля. — «Это не храм полицейского милосердия. Это полицейские силы. И недаром так зовутся. Мы используем силу. Мы и есть сила! То, с чем нужно считаться».

У студентов речь всегда вызывала бурные аплодисменты, у собравшихся в зале родственников — легкое беспокойство.

Шефу-суперинтендату Франкёру было всё равно. Он говорил не

для родителей и дедушек с бабушками.

Франкёр посещал Академию раз в месяц, на ночь оставаясь в роскошных апартаментах, зарезервированных для него. После обеда он приглашал избранных выпить с ним в просторной гостиной с видом на огромное тренировочное поле. Он потчевал смотрящих ему в рот кадетов душераздирающими байками про опасность, про дико опасные расследования, умело чередуя их со странными случаями нелепых преступлений и глупых ошибок.

А потом, когда, по мнению Франкёра, наступал правильный момент, он вкладывал в свои истории реальное послание. Смысл его заключался в том, что Сюртэ-дю-Квебек не для защиты населения, а для борьбы с ним. Граждане — враги.

Единственные, кому новобранцы могут доверять — их собратья по Сюртэ. И даже тут надо быть начеку. Имеются желающие ослабить полицейские силы изнутри.

Серж ЛеДюк видел вначале открытые, доверчивые лица и широко распахнутые глаза, потом месяцами, годами наблюдал, как лица студентов меняются. Он поражался мастерскому умению шефа-суперинтенданта создавать маленьких чудовищ.

Франкёра теперь нет, но его наследие живо, во плоти, в стекле и стали. В холодных твердых поверхностях, в острых гранях Академии и агентах, которых он создал.

Академия сама по себе выглядела простой, даже классической. Построили ее на земле, принадлежащей общине Святого Альфонса — нужды Сюртэ сочли важнее нужд населения.

Спроектировали её четырехугольником сверкающих зданий, с квадратом игрового поля внутри. Попасть в новую Академию можно было через единственные ворота.

Это придавало зданию вид прозрачный и прочный одновременно. В действительности получилась крепость. Неприступный замок герцога.

Серж ЛеДюк смотрел на четырехугольный двор. Как он подозревал теперь, это его последний день в офисе. Последний взгляд на поля за окном.

Стук в дверь — тому доказательство.

Но он не покинет Академию смиренно. Если новый коммандер думает, что может вот так просто прийти и захватить территорию без боя, тогда он не просто слабак, он тупица. Тупицы получат то, что заслуживают.

Поправив кобуру на поясе и надев пиджак, ЛеДюк проследовал к двери и распахнул её. И столкнулся лицом к лицу с Арманом Гамашем. ЛеДюку даже пришлось отшатнуться.

— Чем могу помочь?

Он никогда не встречал этого человека лично, хотя часто видел издалека или в новостных репортажах. Сейчас ЛеДюка поразило, как основательно сложен Гамаш, хотя в отличие от Франкёра тот не проповедовал силу.

И в нём присутствовало что-то ещё, что-то необычное.

Может дело в шраме на виске, решил ЛеДюк. Шрам добавлял мужественности в образ, но фактически это результат неловкости — Гамашу просто не хватило сноровки уклониться от удара.

— Арман Гамаш, — представился новый коммандер, улыбаясь и протягивая руку для пожатия. — Есть для меня минутка?

Как по сигналу, два суровых агента-сопровождающих отступили назад, в коридор, Гамаш же не сдвинулся с места, не шагнул мимо ЛеДюка, предъявляя права на офис.

Вместо этого он продолжал вежливо ожидать приглашения.

ЛеДюк готов был разулыбаться — в конце концов всё решится в его пользу.

Вот он новый коммандер, не лучше прежнего. Один реликт сменит другой. Надень на Гамаша униформу, и он будет выглядеть впечатляюще. Но только дунь — и он упадет.

А потом Серж ЛеДюк встретился с Гамашем взглядом, и в этот самый момент понял, что именно тот сейчас делает.

Новый коммандер вполне мог, тем более при поддержке двух грозных агентов, силой проложить путь в офис ЛеДюка. Но то, как поступил Гамаш, было намного хитрее и коварнее. И впервые Серж ЛеДюк подумал, что Франкёр мог ошибаться.

Гамаш убил шефа-суперинтенданта из его же собственного пистолета. Необратимый, символичный акт.

ЛеДюк смотрел в эти спокойные, уверенные, умные глаза и понимал, что Гамаш поступает с ним точно так же. Не убивает его, не в физическом смысле. Гамаш ждёт от ЛеДюка приглашения войти. Предлагает добровольно шагнуть в сторону.

Потому что тогда поражение станет абсолютным.

Кто угодно может взять что угодно силой, но не каждый может заставить противника сдаться без боя.

До сих пор Гамаш брал Академию без боя. И это последний бастион.

Профессор ЛеДюк передвинул левую руку так, чтобы сквозь ткань пиджака чувствовать рукоять пистолета. И одновременно правой рукой отвечал Гамашу на рукопожатие. Пожимая руку, он не сводил с коммандера глаз. Ни в рукопожатии, ни во взгляде Гамаша не было ни гнева, ни вызова.

И это, понял ЛеДюк, гораздо страшнее любой возможной демонстрация силы.

— Входите, — пригласил он. — Я ждал вас. Догадываюсь, зачем вы пришли.

— Сейчас узнаем, правы ли вы, — ответил новый коммандер, прикрывая за собой дверь и оставляя агентов Сюртэ в коридоре.

ЛеДюк был сбит с толку, но постарался не показывать этого. Может быть, у Гамаша и есть план, есть обаяние, и даже некоторая смелость. Но у Сержа ЛеДюка есть пистолет. Никакой смелостью не остановить пулю.

Сержа ЛеДюка никогда особо не волновала судьба Академии. Что он ненавидел больше всего, так это когда кто-то берет то, что принадлежит ему, ЛеДюку. Этот офис, эта школа принадлежали ему.

ЛеДюк указал на стулья для посетителей и Гамаш сел на один из них. ЛеДюк сел за свой стол. Он приготовился говорить. Невидимая под столом, рука его потянулась к кобуре и вынула пистолет.