Большая реставрация обеда
Шрифт:
Традиционная «картинка» появилась внезапно, и тоже – одна для всех телевизионных каналов. Некая дама готовила завтрак и напевала известную песенку «Битлз» про «йеллоу сабмарин». Обыкновенное «Ти-Ви-Скво», для домохозяек – как правильно заготовить гренки на зиму. Подобными передачами успешно пытают закоренелых холостяков. Есть еще популярное «Ведьма-шоу», для продвинутых эмансипе – как испортить человеку жизнь и улететь от него на швабре. Так вот, я считаю, что Эф-би-ай должно уделять больше внимания этим террористическим организациям. Потому что неожиданно дамочка посмотрела прямо в камеру и заявила:
– Ха. Ха. Ха. Сейчас вас посетит – Фан-то-мас!
И покуда
Итак, последняя надежда, что меня случайно расквартировали в сумасшедшем доме – улетучилась. И оставалось только уповать на щадящий режим содержания. Мысли о киднепинге я отбросил как сомнительные. Во-первых, и тридцать-то лет назад похищать меня с целью выкупа было бы опрометчиво! А в нынешнем возрасте, да с невозможным характером – я и подавно никому не нужен! Кто согласится за меня платить, чтобы лишний раз увидеть?! На тюремную камеру, даже в Швейцарии, эта комната не походила. К тому же ничего криминального я не совершал и, помня о никчемности своего существования, переходил дорогу только на зеленый свет, чтобы все конструктивное человечество двигалось беспрепятственно по пути своего прогресса. Это же подлинное безобразие – останавливаться и соскребать меня с бампера! Для медицинских опытов я тоже не годился – нельзя соблюсти чистоту эксперимента на полудохлой собаке. И скорее всего, кому-то пришла в голову блестящая идея – изолировать меня от общества для улучшения статистики.
Размышляя подобным образом, я вернулся назад к интерактивному телевизору и попытался завязать с ним диалог:
– Выпусти меня отсюда!
Но даже краткой беседы не получилось, потому что дамочка прикурила сигарету, бросила на кухонный столик зажигалку и стала молча пускать дым.
– Открой дверь! – пояснил я.
Но она смотрела на меня с экрана как учительница на двоечника. Жена на мужа, мать на сына, сестра на крокодила… Словом, как смотрят все женщины на мужчин. Как на дитя неразумное в мире высоких технологий. И если перейти на язык программирования, то мужчина – это ознакомительная версия для вумен-тестирования. Худший «Адам-релиз» от сотворения мира, без брандмауэра в голове! И шизанутой «кул-хакерше» такие программы не интересны!
Тут я решил полюбезничать, но только даром потратил душевные силы. На «кисоньку», «лапочку» и даже «Маргарет Тэтчер» дамочка не отзывалась. Я было подумал разбить глухонемой телевизор, но побоялся окончательно утратить связь с внешним миром.
И тогда я вспомнил эту женщину… Зря она так накрасилась…
Месяц назад я усиленно пьянствовал – целый месяц. В своей квартире по адресу – напротив кинотеатра «Весна». Эта паскудная вывеска все время сбивала меня с толку! «Весна! Весна!» Я засыпал-просыпался, открывал-закрывал глаза, подходил поближе к окну и наблюдал, как падает снег. «Какая тут, к черту, весна?!» У меня с похмелья кружилась голова, а уличные субтитры не совпадали с изображением. Иногда за окном я заставал позднюю осень, иногда – лето, чаще – зиму… Весны же там не было никогда! Одно предчувствие. И неизменно благая весть о скором спасении от черно-белой жизни.
Можно
Эти замызганные листы бумаги я вытаскивал всякий раз, когда хотел реабилитироваться. Мол, пьет писатель, но меру знает. Сейчас он сделает пару глотков и завалится спать, чтобы утром, да со свежими силами – окончить свой роман. Естественный производственный процесс, а не беспробудное пьянство. Уже послезавтра эта рукопись окажется в издательстве, да на столе у главного редактора, который будет хлопать в ладоши и восторгаться: «Ну, ё-моё! Откуда берутся такие талантливые авторы?! Неужто сами рождаются?! Немедленно – в свет, в печать, в читателя!» Уже на следующей неделе мне выплатят баснословный гонорар, и можно будет «спрыснуть» это событие…
Хороший писатель – мертвый писатель, то есть классик. Потому что он не вредит окружающим своими сексуальными порывами. Не интригует с дамами, не декламирует своих произведений, не катается на такси в пьяном виде по Праге. Отчего женщины зазря не беременеют, собаки не лают, а салоны такси не пахнут ипподромом. Можно сказать, литературный процесс приостанавливается в момент перехода современного писателя в загробный мир, и читатели на какое-то время приобретают здоровый цвет лица. Ведь больше не надо вчитываться по ночам и разбираться – какая именно мысль давила этому автору на гипофиз.
Хуже обстоят дела у ныне здравствующих писателей. Они просто вынуждены скандалить в общественных местах, привлекая к себе внимание, нецензурно выражаться и кататься на такси в пьяном виде по Праге. Иначе они не будут соответствовать своим произведениям. Образ писателя как труженика пера и шланга чернил на современном этапе никому не нужен. Личность должна заслонять книгу, слон – страуса, а для жены хватит и фразы «Я пришел подарить вам новую литературу», чтобы она не спрашивала – откуда ты приперся в четыре часа утра. Кому интересно читать романы примерного мужа и приблизительного семьянина?! Жизнь настоящего писателя должна быть положена на алтарь литературы, где можно пожертвовать головой. Поскольку эта злокачественная опухоль только усложняет современный литературный процесс.
Есть еще странные литературные наклонности – критика и вуайеризм. Одни объясняют читателю, как ему следует переворачивать странички, другие возбуждаются при виде критиков. Честно сказать, я сдержанно отношусь к подобным извращениям. Только когда вижу хорошенькую критикессу, меня подмывает ущипнуть ее за попку…
– Ты понимаешь, пупсик, – втолковывал я очередной девице, – ты понимаешь всю тщетность наших телодвижений и оборота мыслей? Телодвижения мы бесцельно совершаем каждую ночь, а мысли возвращаются, как бумеранг, только в искаженном виде. На пятую главу моего романа надели презерватив, и поэтому никак не может родиться шестая.