Большая Тюменская энциклопедия (О Тюмени и о ее тюменщиках)

Немиров Мирослав Маратович

Выскочив из арки, Н. машет рукой пролетающей мимо машине с зеленым глазом. Она останавливается.

— Браток, водочки хочется, а? — обращается Н. к шоферу, открыв переднюю дверцу.

Таксер крепко молча держит руль в руках. Н. понимающе кивает и садится, машина трогается — именно таков ритуал ночной покупки, который требуется соблюсти.

— Червонец, — объявляет Н., ожидая встречного «пятнадцать», с тем, чтобы сойтись на двенадцати.

— Тридцать, — слышит он в ответ.

— Да ты что, командир, с ума сошел? —

поражен Н.

— А ты что, телевизор не смотришь? Этого, который заместо Брежнева, выступление не видел, что ли? — радостно отвечает водитель.

Так началась в СССР кампания борьбы с пьянством 1885-91 годов.

На этом пока остановимся, ограничившись отсылкой к статьям одеколон; «Привет Горбачеву»; Сухой закон в США; бээфовка; томатовка; Лимонов; Чебурашка; и др., и др. — в них много чего еще сообщается дополнительного удивительного относительно рассматриваемого периода жизни людей.

Также см. алкоголизм.

Антисемитизм

Идеология, утверждающая, что всё зло, наличествующее в мире, есть плод зловредной целенаправленной деятельности евреев, целенаправленно и злонамеренно осуществляемой ими в процессе осуществления ими составленного еще много тысяч лет назад некоего плана, конечным итогом которого планируется захват евреями мирового господства. Поэтому евреев нужно выявлять и истреблять где только можно.

Теория, имеющая сторонников в Тюмени. Почему им не быть, в Тюмени, этим сторонникам? Во всём СССР(б) — есть, почему вдруг в Тюмени — им и не быть?

Правда — пока? — оставаясь — как впрочем, опять же во всём остальном СССР(б) — слава Богу, сугубо интеллигентским явлением. Пока еще оставаясь средством утешения интеллегентов-неудачников: писателей, чьи сочинения не вызывают желаемого массового восторга, работников НИИ, обиженных тем, что какому-то Эйнштейну дали нобелевскую премию, а их — зажимают, и просто людей, томящихся тем, что никак не могут отыскать себе в жизни занятие.

А широкими народными массами пока еще, слава Богу, не овладев.

2.

Декабрь 1989, Тюмень. М.Немиров приходит к Ю.Шаповалову в гости — редкий случай, того нет дома.

………….

3.

Пример отсутствия его в 1980-е: М.Немиров и Марина Семенова. Или это всего только пример тогдашней невинности М.Немирова?

Арабов Юрий,

поэт наших дней.

«… духовной жаждою влеком или томим,

и прочее, что ты запомнил сызмала:

придет пророк, и рядом — серафим,

загадочен, как схема телевизора.

Ты, долго думал, что у них за план,

но, не поняв, отдался грезе вечной,

как по картофельным

они идут полям:

один наземный, а другой — заплечный.

Вот

кран японский горделив, как цапля.

В кювете — цеп,

запомнившийся исстари.

Жара такая, что из крана капля

не долетев до ванной, высохнет.

Но отчего же, как с высот Казбека,

они сойдут,

тварь низшую беся?

Я думаю, пророк

не в форме человека

появится, а тли или гуся.

Чего ж вам боле? Это ли не светоч, —

огромный гусь, что к горнему влеком?

Он

немного летает, как мнут газету,

и идет, как графин,

переполненный молоком.

Он Рим спасет и откроет истину.

Его придушат, как подобает

пророку, за то, что всегда таинственна

прямая речь его, как в каббале.

И что нас может спасти гуртом?

И кто заставит мрачнеть до туч?

Лишь смерти профиль с открытым ртом

слегка похожий

на гаечный ключ.

Лещихи икры наметали впрок,

летят стрекозы в прозрачных видах.

И, может быть, эта капустница —

Бог, —

тяжелый, как вдох, и легкий, как выдох?…»

87.

Покажи мне в начале 1980-х эти стихи — я бы урмя бы ура кричал и видел бы в этих авторах братушек. Я сам был такой же в те же примерно годы.

Но сейчас я кричать не буду, ибо в ходе жизненного развития пришел к выводу о неправильности всего этого — а главное, ненужности.

И на примере Арабова эту неправильность очень легко продемонстрировать.

А именно — неинтересные получаются стихи, их просто скучно читать.

Я, например, себя силой заставлял эти стихи читать — неинтересно!

Они пролучаются — натужные.

Между тем, если напрячься и все таки прочесть, можно найти достаточное количеств достоинств.

То-то и оно: не целым стихом воспринимаешь и ценишь, а — по отдельным достоинствам.

А в целом — да, если поискать, то можно найти в этом стихотворении много хорошего — да чего ради я искать-то буду? Напрягаться, тратить силы и время, это хорошее выискивая? Если я могу взять стихи — а стихов в мире очень много — где это хорошее искать не нужно, оно сразу — вот оно.

И это есть слествие упрямого следования догме, что чем больше «мастерства», тем лучше — лефовского происхождения догме.

И Арабов старается. Втискивает образ в образ, добавляет метафоры и сравнения которые совсем здесь лишние, только ради следования догме, что их чем больше, тем лучше; точно так же ради догмы, что рифма должна быть нестандартной, то и дело притягивает всякие дополнительные сравнения и —

Словам, мол, тесно, а мыслям просторно.

Хрен там! А мыслям — скучно.