Больше, чем гувернантка
Шрифт:
Елена вдруг осознала, что у нее вид невинной молодой леди на пороге взросления. Она понимала, что не является таковой и никогда уже не будет.
— Вы выглядите прекрасно.
Обернувшись, Елена заметила замершего в дверях Адама. Она уже не удивлялась его манере входить в ее спальню и покидать ее, будто он имеет на это полное право.
— Благодарю вас, милорд.
Она элегантно присела перед ним в реверансе, опустив ресницы, чтобы скрыть стоящие в глазах слезы.
Не было бы преувеличением сказать, что при виде
— У меня для вас кое-что есть, Елена. Не тревожьтесь так, это совершенно безосновательно, — добавил он, быстро походя к ней.
Она стояла не поднимая глаз.
— Вы и без того были очень добры, подарив мне это платье.
Мысленно Адам застонал, сожалея о том, что не может окружить ее заботой, которой она в последнее время была лишена, будучи вынужденной спасаться бегством, а потом скрываться от кузена, который после смерти дедушки превратил ее жизнь в сущий ад.
Его взгляд потемнел, и он крепко сжал губы, размышляя о том, что охотно сделал бы с этим человеком за то, что тот осмелился причинить Елене зло.
— Мне бы хотелось, чтобы вы надели эту нитку жемчуга, она принадлежала моей матери, — пояснил Адам, поймав на себе ее удивленный взгляд, когда он извлек ожерелье из кармана вечернего фрака. — Она надевала его в тот вечер, когда дебютировала в высшем свете.
Елена покачала головой:
— Я не могу это надеть.
— Разумеется, можете.
— Нет! — Она отшатнулась от него. — Вы уже заставили меня нарядиться в это платье, чтобы пойти на званый ужин, но я не стану… — Ее голос сорвался. — Не могу… просто не могу надеть жемчуг вашей матери.
По упрямому выражению ее лица и сверкающей во взгляде решимости Адам понял: она не отступится. Он вовсе не хотел заставлять ее, однако сегодня вечером было жизненно необходимо, чтобы она без споров и возражений делала то, что ей велят.
— Что ж, хорошо, — произнес он, пряча жемчуг обратно в карман. — В таком случае идемте вниз, дождемся бабушку.
С этими словами он протянул ей руку.
Елена смотрела на его протянутую руку, понимая: стоит ей только вложить свою ладонь в его, это будет означать, что она согласна провести вечер в доме Эдит Сен-Джаст, вдовствующей герцогини Ройстон. Она представления не имела, кто еще значится в списке гостей, но в одном не сомневалась: появление в их рядах мисс Магдалены Мэттьюз станет настоящей сенсацией, о которой потом будут говорить еще несколько недель, если не месяцев.
Елена перевела взгляд на непреклонное лицо Адама и его серые глаза, просящие — нет, требующие! — чтобы она беспрекословно повиновалась.
— Даю слово, что этим вечером вам не будет причинено никакого вреда, — ободряюще произнес он.
Елена нахмурилась:
— И как же вы намереваетесь
— Неужели вы так мало мне доверяете?
Адам снова призвал ее довериться ему. Когда они разговаривали шесть дней назад, он с легкостью отрекся от страсти, которую они испытали вместе. Расставшись с ней четыре дня назад, он едва замечал ее присутствие, а теперь просит довериться ему.
Может ли она это сделать? Осмелится ли?
«Вовсе нет», — раздался в ее голове ясный ответ, когда она медленно и не уверено взяла Адама под локоть, позволяя ему забрать ее из своей безопасной спальни и отвести в неизвестность.
— Ваш дедушка был в числе джентльменов, чье предложение я обдумывала, будучи девушкой, — в свойственной ей оживленной манере сообщила Елене вдовствующая герцогиня Ройстон, едва их представили друг другу. — Признаюсь, очень расстроилась, когда Джейн Уизерспун увела его прямо у меня из-под носа и вышла за него замуж.
Елена отметила про себя, что у этой леди весьма выдающийся нос. В молодости Эдит Сен-Джаст выделялась яростной красотой, разительно отличающейся от хрупкого очарования, присущего ее бабушке.
— Они были счастливы вместе, — робко сообщила Елена, испытывая смущение от чересчур прямолинейного приветствия вдовствующей герцогини. Сидя в карете, везущей её к величественному особняку этой леди, Елена не переставала волноваться по поводу того, какой прием ей окажут.
— Ну разумеется. Мы с Джорджем не подошли бы друг другу. Уж очень мы оба любили настаивать на своем. — Улыбнувшись, пожилая дама повернулась к леди Сисели и поцеловала ее в напудренную щеку, затем отступила на шаг назад и внимательно посмотрела на Адама: — Как вижу, нам наконец-то удалось снова вывести тебя в свет, Готорн.
Он невесело усмехнулся:
— Всего лишь на один вечер, ваша светлость.
— В таком случае станем от души наслаждаться твоим обществом «всего лишь на один вечер», — сухо ответила вдовствующая герцогиня. — Идем, Сисели, нам нужно представить мисс Мэттьюз остальным моим гостям.
Эдит Сен-Джаст двинулась вперед через собравшуюся в гостиной толпу приглашенных, которые поспешно расступались перед ней. Елена решила, что она подобна военному кораблю, легко лавирующему среди маленьких суденышек. Кораблю, увлекающему ее все дальше и дальше от Адама.
— Теперь, своими глазами увидев упомянутую леди, я, как мне кажется, начал больше понимать цель нынешнего вечера.
Адам слегка повернул голову, чтобы посмотреть на подошедшего к нему Джастина Сен-Джаста.
— В самом деле?
Тот усмехнулся:
— Советую вам оставить этот высокомерный тон. Терновник. Любой мужчина, у которого есть глаза, сразу же заметит, что мисс Мэттьюз — редкостная красавица.
— Редкостная красавица, с которой обошлись очень несправедливо, — мрачно напомнил Адам.