Больше чем любовь(другой перевод)
Шрифт:
Кетлин спросила, понравился ли мне вечер и Робин Чалмер. «Да», — ответила я с энтузиазмом и поскорее пошла ложиться в кровать, чтобы мне не пришлось рассказывать обо всем в подробностях. Моя подруга так заботилась обо мне, что я просто не могла ее разочаровать.
Но, оказавшись в кровати, я подложила руки под голову и стала смотреть в окно, в черном проеме которого висела полная майская луна. Тихо плескались волны, а я все думала и думала о Ричарде, о том, что без него мне придется как-то жить.
Глава 17
Старая
Диксон-Роды явили собой беспрецедентный пример доброты. Думаю, старушка Китс прекрасно понимала, в чем состоит моя тайная болезнь. Разумеется, она не могла с точностью своего мужа поставить мне диагноз, но что в деле был замешан мужчина, сомнений у нее, похоже, не возникало. Как-то раз, когда я печатала письма, она подошла сзади и обняла меня за плечи:
— Как поживает сегодня моя девочка?
Я радостно ей улыбнулась. Эту улыбку я теперь надевала и снимала, как часы.
— О, все в порядке, спасибо.
— Сегодня чудесное утро, — пропела Китс. — Как тебе моя новая шляпка?
Это было нечто невообразимое — огромный круг, увешанный большим количеством искусственных фруктов и цветов. Лицо Китс было красным и уже несколько измученным, хотя день только начинался. Вероятно, все это было из-за необыкновенно душной и жаркой погоды, которая установилась в городе в последние дни. На ней было надето бело-черное шелковое платье, которое доходило ей почти до щиколоток. В нем она напоминала персонажа эдвардианской поры. Пенсне восседало на своем неизменном месте — на кончике носа. Ее маленькие умные глазки дружелюбно рассматривали меня сквозь стекла.
— Постарайся не быть такой грустной. Знаешь, есть такая старая французская поговорка: «Сначала случается, потом продолжается, а потом заканчивается».
— Мне все говорят то же самое.
— Но это правда, дорогая, — сказала она. — И ты еще молода.
— И это мне говорят.
— Что ж, дорогая, жизнь тяжела, но ведь в ней всегда есть место и плюсам.
Она поцеловала меня в затылок и поплыла к выходу, оставив после себя лавандовый парфюмерный шлейф. Милая Китс!
Прошло еще два месяца, я пребывала все в таком же состоянии. Автоматически выполняла свою работу, выходила на прогулки с подругами, обществом которых я раньше пренебрегала. Почему-то я не могла себя заставить сходить на какой-нибудь концерт. Музыка всегда благотворно действовала на меня, но, как ни странно, сейчас я не хотела ее слушать. Она вызывала слишком острые переживания и воспоминания о Ричарде. Я вдруг стала ходить в кинозалы, а однажды Кетлин и Билл взяли меня с собой па музыкальную комедию с Ивором Новело в главной роли. Но ничто не могло снова вернуть меня в нормальное состояние. Казалось, я вообще потеряла способность получать удовольствие и наслаждаться
Я все время думала о нем, пыталась представить себе, как он живет. Роберта, вероятно, уже вернулась в Бронзон-Касл. Ричард, наверное, сейчас в клубе или проводит уик-энды в Ракесли.
Но однажды холодным июньским утром в доме, который я привыкла считать по-настоящему своим, случилось несчастье, и оно снова перевернуло мою жизнь.
Внезапно часов в шесть утра Китс с бледным перепуганным лицом вбежала в мою комнату, в ее маленьких глазах застыл ужас.
— О, Розалинда, Розалинда, иди скорее… что-то случилось с Диксом. Быстрее!
Я вскочила с кровати, накинула халат и вместе с Китс побежала в комнату мистера Диксон-Рода. Но похоже, я уже ничем не могла ему помочь. Он был мертв! Никто из нас, разумеется, этого не знал, но муж Китс последние несколько месяцев страдал от приступов грудной жабы, нервного перенапряжения и переутомления. И при этом, чтобы не расстраивать жену, он молчал о болях в сердце.
Очевидно, Китс проснулась, разбуженная его криками и стонами, но, пока она добежала до комнаты мужа, он уже умер, так и не успев с ней попрощаться.
Для нее это был настоящий шок. Они счастливо прожили в браке много лет. Детей они не имели, может, именно поэтому были настолько привязаны друг к другу. Бедняжка Китс сразу же слегла и довольно длительный период времени просто не могла подняться.
О смерти мистера Диксон-Рода сообщили сестре Китс. И хотя миссис Пауэл была немногим моложе Китс, она производила впечатление точной ее копии. Она обожала старшую сестру и, будучи сама также бездетной, теперь денно и нощно оказывала своей сестре моральную поддержку, изливала на нее всю свою нерастраченную на материнство энергию.
Убитые горем сестры большую и наиболее трудную работу, связанную с похоронами доктора, оставили на меня. Было необходимо позвонить в бюро ритуальных услуг и отдать все необходимые распоряжения. Кроме того, я занималась вопросами, связанными с юридической стороной дела, а именно принимала адвокатов, которые должны были проследить за выполнением последней воли усопшего и заняться его завещанием.
Я очень удивилась и преисполнилась горячей благодарности к мистеру Диксон-Роду, обнаружив, что и мне он оставил небольшую сумму — пять тысяч фунтов. Китс заявила, что это гроши, но мне такое наследство казалось настоящим богатством.
Когда я пришла к миссис Диксон-Род и сказала, что не заслуживаю столь щедрого подарка, она похлопала меня по спине и проговорила:
— Ты возьмешь эти деньги, детка. Дикс всегда был очень доволен тобой и часто повторял, что более ответственного и знающего секретаря у него никогда не было.
Мои глаза наполнились слезами. Дорогой мистер Дикс! Как я буду скучать по этой работе. Месяц спустя после его смерти я начала думать о себе. Что же теперь мне делать? Я знала, что этот дом и рабочий кабинет продадут, а Китс переедет со своей сестрой Агнессой Пауэл в свой дом в Марлоу. Разумеется, ей больше не требуются мои услуги.