Больше никогда

Мелевич Яна

— Доедает с Данилой печенье в классе, — ответила Оксана спустя минуту молчания.

Она переминалась с ноги на ногу, потом сунула руки в карманы джинсов. Прошагала туда-сюда, будто не находила места, откуда ей удобнее с ним говорить. С какого ракурса, если точнее.

— Помирились?

Дети. Как у них все легко.

— Угу. Из-за девочки поссорились.

— Девочки? — Андрей озадаченно склонил голову. — Какие там девочки в шесть лет?

— Ну-у, — Оксана помахала рукой, затем повернулась к нему. — Данила занял место Стаса, который всегда сидел

с какой-то Светой. А у них там договоренность, господи, как же… — она пощелкала пальцами и задумалась на секунду.

— Пацанские принципы?

Оксана с удивлением моргнула, затем пробормотала:

— Да.

— Девушка друга — запретная зона, — хмыкнул Андрей, после чего протянул: — Только рановато Стас о девушках задумался. Я в его возрасте…

Он вдруг замолк.

— Андрей? — раздалось рядом.

— Впрочем, нет. Нормально, — вздохнул понимающе, и Оксана улыбнулась. — Потом станет веселее, когда пойдут свидания, первые влюбленности, пьянки… Ой.

Она покосилась на него, но весь эффект от напускной строгости портили веселые искорки в серо-голубом взоре. В какой-то момент Андрей не сдержался и шагнул Оксане, игнорируя и боль, и предупреждающий визг подсознания. Ему так хотелось ее коснуться, что пальцы свело от острого желания.

— Не надо, — она увернулась за секунду до того, как его костяшки прошлись по бархатистой коже. Андрей достался лишь воздух.

— Почему? — вырвалось само собой.

— Потому что мы друг другу никто, что бы ты ни думал. Не те влюбленные идиоты, которые ночи напролет гуляли по Москве и каждую секунду проводили вместе, — жестко сказала Оксана, после чего громко сглотнула и добавила тише:

— Мы даже не друзья, Андрей. И никогда не станем чем-то большим, чем просто родители Стаса.

Он вздохнул и потер лоб.

— Ксюша, все, что я сказал в кабинете Зои Федоровны, к реальности не имеет никакого отношения. Как бы я ни злился, мер против тебя не предпринято. Остальное — пустые слова и угрозы. Клянусь. Единственное, что меня волнует — это ваше со Стасом благополучие.

— Звучит хорошо.

— Но?

Оксана отбросила с лица светлую прядь.

— Я не верю тебе, Радов. Ты юрист. Лгать и выкручиваться тебе сам бог велел для успешной карьеры. Почему бы не добавить к ней готового наследника на случай крайней необходимости? Его мать превращается в лишнюю деталь, от которой лучше избавиться.

Андрей стиснул зубы от приступа удушья. Ее слова, ядовитые и правдивые одновременно, толстыми веревками обвили его тело с ног до головы. Сдавили грудь до хруста в ребрах, опутали шею и лишили кислорода. Он понимал и принимал опасения Оксаны. И в то же время злился на нее за чрезмерную категоричность взглядов.

Она не позволяла касаться себя, не впускала Андрея в свою жизнь. Будто бы он и правда посторонний человек, точнее, просто биологический отец Стаса. Графа в чертовой строчке. Никакие ухищрения с его стороны не добавляли очков и шансов на исправление прошлых ошибок.

— Мне у тебя на коленях прощения попросить? — поинтересовался Андрей, и Оксана

качнула головой.

— Давай без лишней драматизации. Сцены в кабинете мне хватило за глаза, и ты все равно этого не сделаешь. Характер не позволит.

— Не сделаю, — подтвердил он и чуть не взывал в отчаянии: — Хоть скажи, что от меня требуется для прощения?

— Стань Стасу хорошим отцом. Ничего более от тебя не нужно, разве что посещение психолога в моей компании, — Оксана покачала головой. — Пойдем, мальчишки, наверное, закончили с чаепитием.

Она развернулась на каблуках, чтобы двинуться в сторону лестницы. Несколько секунд Андрей смотрел в ее неестественно прямую спину, затем выдал:

— А хорошим парнем для тебя стать можно?

Оксана замерла, посмотрела на него и вскинула брови.

— Ты не хороший парень, Радов, — фыркнула в ответ. — Потому что по природе редкостный говнюк. Всегда им был и останешься.

— Согласен, — закивал Андрей. — Но я же тебе нравился таким.

На сей раз на него мрачно посмотрели.

— Опять начал?

— Я упрямый.

— Я в курсе. Твоя шестилетняя копия тому прямое доказательство.

— Видишь? Одной тебе с ним не справиться. Пубертат — дело сложное. Когда встретишь мою маму в воскресенье, она обязательно расскажет. В семь вечера, кстати. Заеду за вами в четыре.

Оксана открыла рот.

— Ты только сейчас сообщаешь мне о встрече с твоей матерью? Кто так делает?!

— То есть ты согласна? — лучезарно улыбнулся Андрей и с довольным видом прошел мимо нее. Головная боль стихла, а испорченное настроение вернулось в норму. — Какое счастье, что ты у меня такая благоразумная.

— Радов! — рявкнула она. — О подобных вещах говорят заранее!

— Да, но ты же не лишишь мою бедную маму шанса повидаться с внуком? Старушка дряхла и одной ноздрей дышит на ладан. Скоро укутается в саван, чтобы уползти на кладбище.

Он цокнул языком, после чего мысленно приготовился к головомойке за «старушку». Лучше бы его матери никогда не слышать эти слова в свой адрес.

— Я видела Кристину Николаевну в светской хронике. Там до кладбища, как автостопом по галактике.

— Только ей не говори, а то Стас внеурочно превратится в сироту по мужской линии, — поморщился Андрей, на что Оксана зловеще ухмыльнулась.

— Первым делом все расскажу. Потом потребую твои детсадовские фотографии!

— Я передумал. Съездим к маме в другие выходные. В следующем веке, например.

— Вот уж шиш.

Глава 45. Сообщники

— Ты помнишь, что у нас вечером психолог?

Оксана быстро прожевала кусок ветчины и вновь нырнула взглядом в текст на экране ультрапланшета.

Обычно она не жаловалась на память, легко заучивала строчки, не испытывала трудностей с репетициями. Но на сей раз главная героиня, ученый-биолог, ей упорно не давалась. Как бы она ни старалась, а Надежда Мельникова оставалась для нее обычным прописанным персонажем, которого надо просто сыграть на камеру.