Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…
Шрифт:
Сейчас незачем давать народу неудобоваримую пищу для размышлений, да и излишнюю вдобавок. Всё же нужно стараться «не умножать сущностей сверх необходимости». А вот главным военным советником при командующем «ограниченным контингентом», вводимым из императорской России в РФ, он вполне сможет послужить в первый, самый сложный и турбулентный период.
Уварову и оставшимся при нём девушкам миледи подробно разъяснила, каким образом они смогут провести время до её возвращения, не прибегая к помощи Арчибальда. Слишком много неожиданных тайн хранил Замок, и пытаться постигнуть их «с налёту» действительно не стоило. Если с блок-универсалом обошлось, не значит, что и следующий
— Вам здесь наверняка понравится. Ещё и уходить не захочется. Теперь бояться нечего, а узнать, увидеть и попробовать можно многое, — сказала Сильвия. — Здесь не столько коммунистический принцип «каждому по потребностям» действует, сколько библейский: «Стучите — и откроется, ищите — и обрящете, просите — и дастся вам»…
Глава вторая
— Для начала нам с вами проехать кое-куда придётся, — сосредоточенно глядя между Фёстом и Людмилой, сказал майор, вернувшись за столик после очередного телефонного вызова. — Часика через полтора-два примерно. Там с людьми, кто под руками окажется, встретимся, поговорим. Ты им политинформацию прочитаешь, заодно и сам сообразишь, чем народ дышит.
До какого-то его старшего товарища информация дошла, подумал Фёст. И что этот или эти товарищи хотят? Убедиться в его серьёзности, поставить свои условия, что же ещё? Уж с заговорщиками у них никаких общих дел быть не может, если, конечно, эти люди не на том уровне, о котором и Стацюк не знает. Ну, посмотрим.
— Далеко ехать?
— Да не слишком. В район «Автозаводской», а там совсем рядом. Поедете?
— Почему бы не поехать?
— Только тогда так — никуда больше не уходите, возле меня держаться будете. Понятно? И телефоны не включаете.
Фёст усмехнулся, как и полагалось хорошо воспитанному полковнику, услышавшему бестактную глупость от майора.
— Понятно, да не совсем. Это ведь мы тебя хотим в дело взять, нет? Со всеми моральными и материальными стимулами. Деньги брал и опять не отказался. А нужно бы было, если «по понятиям». Ну и? Что дело опасное — никто не спорит, поэтому идею посоветоваться с друзьями вполне приветствую. Но вот чтобы ты мне свои правила диктовал — это уволь, Борис Иванович. Не говоря обо всём прочем, я и званием тебя постарше, и по другим параметрам. Это так, к слову, чтобы недоразумений впредь не возникало. Надо будет мне отсюда выйти — выйду. Позвонить — позвоню. Насчёт мер безопасности сам думай. Вот как раз сейчас и выйдем с Людой, тоже позвонить. У меня секретов куда больше. А ты пока перекусывай и в окно поглядывай, мы вон там, под навесиком устроимся. В поле зрения…
— Да, кстати, Борис Иванович, а мои напарники, Эдик с Гришей, на встрече будут? — с подкупающей наивностью спросила Вяземская. — Они-то меня в общем деле видели, неужто вы и им не доверяете?
— Может, и будут… Там уже не я решаю, — постарался не уступить консьерж. — Кстати, Петрович, ты, помнится, майором назывался, а сейчас… Случайно сорвалось или как?
— Случайно только школьницы залетают, — при этих словах Вяземская демонстративно поморщилась, но промолчала. — А мне чего ради было откровенничать? Теперь — другое дело. На, смотри…
Он протянул майору удостоверение полковника ГРУ и заодно ещё одну книжечку. Борис Иванович заглянул, присвистнул тихонько.
Неслабо, конечно — Герой России Ляхов Вадим Петрович, все печати и подписи на месте. Фёст не считал, что уподобляется тем, кто купленные в известных местах чины и ордена носит. Он сделал ровно то же, что Секонд, и с Александром Ивановичем, куратором, условлено было, что они, аналоги, в одной пропорции беды и заслуги делят. А если нынешняя власть
— Совсем здорово. Уважаю, — сказал консьерж. — И за что?
— По совокупности, — не стал распространяться Фёст, хотя майор, по идее, мог и даже должен был бы слышать про их не такой давний бой в ливанских горах. Но раз не вспомнил, и фамилия ему ничего не сказала — так тому и быть.
— Сейчас по-прежнему на службе?
— Нет, я же сказал. Действующий резерв. На такой вот, как сегодня, случай.
— Хорошо, хорошо, — повторил майор, и видно было, что мысли его приобрели несколько другое направление. — Но съездить всё равно придётся…
— Так мы разве против?
Во внутреннем дворике, откуда были видны окна квартиры, Вадим с Людой присели за столик под черепичным навесом, закурили.
— Ты чего-то опасаешься? — спросила Вяземская. — Чего?
— Не так, чтобы очень, но всё равно. «Время вывихнуло сустав». Кто сказал? Гамлет. У нас — аналогично. Вполне может просто для убедительности какая-нибудь демонстрация силы понадобиться. Никто никого пугать не собирается, я так думаю, но очень Борис Иванович (или кто постарше) беспокоится, не развожу ли я его. Вполне естественное чувство. В таких-то обстоятельствах. Я не знаю, кто и что ему по телефону сказал, но кто-то у них уже в курсе происходящего. Теперь его друзьям нужно понять, как всё обстоит на самом деле, вмешиваться или нет, стоит ли игра свеч, а выигрыш — голов. И — за кого меня держать. Это тоже существенный момент. За чужой стол со своими раскладами не садятся… Вон официант в углу скучает, пива ему закажи, чего зря сидим, спросит скоро.
Вадим достал обычный сотовый телефон, к блок-универсалу прибегать пока необходимости не было. Набрал городской номер, но с совсем не московским количеством и сочетанием цифр. Из одной реальности в другую через внутриквартирный межвременной коммутатор. Такую связь здесь ещё Лихарев в двадцатые годы наладил. На третьем звонке трубку взяла Герта.
— Как там у вас? Гости не скучают?
— Ничуть. Сидят в гостиной, очень много курят, спорят… Журналист с Воловичем чуть не подрались. А у вас что-то случилось?
— Ничего экстраординарного. Тоже сидим, пиво пьём. Набери по городскому Секонда, скажи — «Форос пошёл». Пусть срочно, буквально «аллюр три креста» [10] , поднимает в ружьё два отделения из вашего взвода, он знает какие. Может и сам их привести, если развеяться есть настроение и обстановка позволяет. Я бы одобрил. Форма одежды девчат — штатская, разнообразная, прогулочно-походная. Снаряжение — для скрытных боевых действий в городе этой ночью. Большой войны не предполагается, но так, патронов по триста на ствол, по несколько гранат и спецсредства пусть прихватят. На всё — полчаса, край — сорок минут. Когда придут, пойдёшь с ними, если хочешь. Я ж без тебя никуда, сама знаешь, — вроде как пошутил Фёст, но на самом деле Герта ему здесь была гораздо нужнее, чем для присмотра за Мятлевым.
10
В XIX веке и раньше, когда большинство солдат было неграмотно, ординарцу или вестовому вручался пакет, на котором рисовались крупные кресты, означающие экстренность доставки. «Три креста» — значит, гнать коня изо всех сил, галопом или карьером, не считаясь с риском, как можно быстрее и любой ценой.