Большие каникулы

Сынтимбряну Мирча

— Мои туфли…

— Они не коричневые, дорогая, а цвета кофе с молоком.

— Это все равно, дорогая. Разве кофе с молоком не коричневое?

— Коричневое, но твои туфли…

— А шнурки какие, не видишь?

— Ладно, пусть будет по-твоему. Кирпичный! Кирпичный раз, кирпичный два… три… четыре…

— Божья коровка! Вон она, забралась на парту, крошечная какая! Ух, и испугалась же я!.. Никак не могла придумать что-нибудь кирпичное…

Урок окончен. Подруги вернулись домой и учат географию.

—

Хватит играть! Нужно заниматься.

— Зачем?

— А затем, что послезавтра у нас контрольная.

— Ну и что? Давай сочетать игру с учебой. Вот посмотри: где течет… Красная река?

— В тюльпанах…

— Где Белое Море?..

— На скатерти!

— Где живут серебристые волки… Серебристые раз, серебристые два…

— В кастрюльке на буфете.

— Молодец! Видишь, как интересно? Какая река впадает в Желтое море? Желтое раз…

А теперь не угодно ли вам будет посетить урок географии в седьмом классе той школы, где учатся наши подруги? Вот какая-то ученица водит указкой по карте Сибири и показывает ее реки.

Учитель одобрительно кивает и довольный что-то бормочет.

Но где же наши подружки? Они уже ответили? Посмотрим в журнале. Да, их уже спрашивали… И против их фамилий в беломжурнале стоят две тройки, проставленные краснымичернилами голубойручкой учителя. А что же они сами? Сидят обе желто-зеленыена кофейногоцвета парте, в то время как кирпичногоцвета жучок ползет по серойобложке тетради, и в воздухе дрожат его черныеусики.

ЛОВКАЧ НА УРОКЕ

ВЫ ДОЛЖНЫ НЕПРЕМЕННО И КАК МОЖНО СКОРЕЕ познакомиться с Матеем. Или с Тиликой, как его называют ребята. И не потому, что в этом мальчике — как вы сами сможете убедиться — есть что-то исключительное или хотя бы особенное: рост у него нормальный, вес тоже, рот, нос, лоб без особых примет, он в меру чист (или грязен, предпочел бы я сказать, но ведь известно, что грязным нельзя быть в меру) и т. д. И несмотря на все это, повторяю, вам нужно с ним познакомиться и, уверяю вас, вы не скоро его забудете. Но для этого следует увидеть его на уроке, когда он отвечает.

Увидеть, как он идет через весь класс к доске, просительно стреляя глазами направо и налево.

— Что нам задано, эй, что нам задано?

Потом с улыбкой — учителю:

— Как хорошо, что вы меня сегодня вызвали! — И в ту же секунду,

повернувшись к классу:

— Не подводите меня, эй, не подводите!

— Ну, Матей, что вам на сегодня задано? — спрашивает учитель.

Тилика незаметно отступает к первой парте и пяткой нажимает на ногу приятеля:

— Подсказывай!

Потом, невинно взглянув прямо в глаза учителю:

— Я не понял вопроса… Подсказывай!

— Что вам на сегодня задано?

Мальчик закрывает глаза, сжимает кулаки, топчется на месте, вздыхает:

— Я… не могу выговорить… такое трудное название… Учитель делает знак девочке, тоже вызванной к доске.

— Про Василе Лупу, — говорит та.

— Я это и хотел сказать! — выпаливает Тилика, словно преодолев наконец ляпсус.

— Где правил Василе Лупу?

— Пожалуйста, повторите вопрос, я не понял как следует… — просительно тянет Тилика и, после того, как вопрос повторен, начинает уверенно: — Василе Лупу правил в… э-э… — Он тайком толкает в бок соседку. — Не могу вспомнить… на языке вертится…

— В Молдове, — говорит девочка.

— Я это и хотел сказать!

— Когда?

— В тысяча шестьсот тридцать… — начинает та.

— Не ты, пусть Матей скажет.

— Я? Василе Лупу правил в одна тысяча шестьсот тридцать… тридцать… — он тянет себя за челку, поглядывая на класс. Что там подсказывает этот, с последней парты? Кажется… шесть… Или семь?…

— Ну?

— В одна тысяча шестьсот тридцать… — и он добавляет еле слышно: …мом.

— В каком?

— Одна тысяча шестьсот тридцать шесь… мом.

— Войны он вел?

— Не-е… вел.

— Вел или не вел?

— Нннн… вел, — заявляет ученик неопределенным, слегка отрицательным тоном.

— А кто тогда правил в Мунтении?

— В Мунтении тогда правил… — начинает Тилика с подъемом, но тут же останавливается и просительно: — Я не понял вопроса…

Выведенный из себя, учитель повторяет по слогам.

— А, да… В Мунтении правил воевода Мунтении… я знаю, но не могу выговорить. Такое трудное имя.

Он тянет, мнется и снова незаметно толкает в бок девочку; та поднимает руку.

— Его зовут так же, как и тебя, — помогает учитель.

— Я так и хотел сказать, — спешит, воодушевившись, мальчик. — В Мунтении правил… Тилика-воевода!

Учитель опускает ручку в чернильницу.

— Садись. Тройка.

Мальчик упирается. Он явно обижен.

— Спросите меня еще, я ведь учил… только запутался в именах, они такие трудные…

— Трудные имена? Но ведь воеводу Мунтении звали — я сказал тебе — так же, как и тебя, Матеем!