Большие перемены

Веснина Елена

— Обычные сапоги. Маш, ты чего? Катя поджала губы:

— Тебе не нравятся? Жаль. А я так хотела угодить. Красный цвет тебе очень пойдет. Примерь!

Маша уронила коробку с сапогами на стол, полетели вилки, приборы, бокал с красным вином упал на пол и разбился вдребезги.

Леша подхватился:

— Что случилось? Машенька, что с тобой?

— Мне что-то нехорошо… Душно здесь, я выйду на улицу, — Маша встала из-за стола и нетвердо пошла к двери.

Алеша порывался выйти с ней, но Катя

его опередила:

— Леш, ты сиди, я Маше помогу. Женщины лучше знают, что нужно делать в таких случаях.

Алеша с потерянным видом остался за столом, Катя вышла вслед за Машей.

* * *

В прихожей Самойлова надрывался звонок.

— Да иду, иду же! Кто там? — раздраженно спешил к двери Борис. Он посмотрел в дверной глазок, но никого не увидел, а звонок по-прежнему продолжал звенеть. Борис опасливо открыл дверь. В прихожую вошла Таисия, закутанная до неузнаваемости в какой-то балахон.

— Таисия, ты? Вот это да! На улице встретил бы — не узнал… — изумился Борис.

Таисия оглядела его с ног до головы:

— А я думала, ты мне так и не откроешь. Звоню, звоню — и все без толку. Боишься кого-то?

— Нет. Просто никого не ждал. А тебя так вообще не ожидал увидеть, — все еще не мог прийти в себя Борис.

Таисия невесело усмехнулась:

— Напрасно. У нас ведь теперь много общего.

— Ты имеешь в виду, что наши дети скоро поженятся? — не сразу сообразил он.

— И это тоже. А еще мы теперь оба — брошенные супруги. И нам нужно защищать свои права и думать о своем будущем. Предлагаю объединиться и подумать над этим сообща.

Самойлов озадаченно смотрел на Таисию, а она заявила:

— А для начала — пригласи-ка меня к своему холостяцкому столу!

Вскоре Таисия и Самойлов сидели за столом и ели пельмени.

— Вкусные пельмешки. Хорошо бы их под водочку, — предложила Таисия неожиданно.

Самойлов удивленно посмотрел на нее:

— Не знал, что ты любишь крепкие напитки. Таисия загадочно улыбнулась:

— Ты обо мне еще многого не знаешь. Ну так что, выпьем?

— Нет. Лешке обещал не пить, — с сожалением отказался Борис.

Таисия кивнула:

— Ну, тогда давай к делу. Насколько я знаю, вы с Буравиным официально бизнес еще не разделили?

— Остались только формальности. Завтра мы их разрешим. А что такое?

Таисия пояснила:

— Видишь, ли, я ведь в этом деле тоже заинтересована. Причем с обеих сторон. Понимаешь, если для Буравина этот раздел будет невыгодным, он урежет мои алименты. Если ты с сыновьями окажешься в пролете — Костя не будет обеспеченным зятем.

— А я вообще не уверен, что Костя будет работать со мной, — заметил Самойлов.

Таисия удивленно воззрилась на него:

— А почему ты не хочешь Костю ввести в семейный

бизнес?

— Я-то хочу, но он считает, что деньги можно заработать легко и быстро. А в таком деле, как наше, капиталы создаются годами, — веско сказал Борис.

Таисия отмахнулась:

— Да это в нем детство еще играет. Ничего, со временем поймет.

— Не знаю. Он же видел, как долго мы строили нашу компанию. И только недавно почувствовали, что по-настоящему твердо стоим на ногах. Эх, честно говоря, жалко, что все так сейчас происходит, — загрустил Самойлов.

Таисия вопросительно взглянула на него:

— Так, может быть, раздел все-таки не нужен? Самойлов протянул:

— Э, нет. Для меня раздел компании — дело принципа. Я не собираюсь делить ни свою фирму, ни свою женщину с нечестным человеком!

— Принципы — это, конечно, хорошо. Но ведь важно еще не остаться в накладе. Не проиграть, — предупредила Таисия.

Самойлов хмыкнул:

— Таисия, вот ты вечно так. Пытаешься балансировать, стараешься и вашим и нашим угодить.

Таисия кивнула:

— Конечно. Я же женщина. И в отличие от мужчин думаю двумя полушариями, а не одним.

— Ну, это как посмотреть. — Самойлову не понравилась ее фраза.

— Да хоть как смотри — это научно доказанный факт. И вообще, хватит занудствовать. Давай лучше выпьем, — еще раз предложила Таисия.

Не прошло и часа, как Самойлов и Таисия уже сидели за скромно накрытым столом, на. столе были бутылка водки, рюмки и соленые огурчики-помидорчики.

— Ну что, еще по одной? — заплетающимся языком пробормотал Борис и потянулся к бутылке, чтобы разлить водку по рюмкам.

— Боря, тебе уже хватит, — Таисия пытались остановить Самойлова, но тот отбросил ее руку и разлил-таки водку.

— Ты меня не учи! Я свою норму знаю.

„ Самойлов выпил свою рюмку и недовольно глянул на Таисию:

— А ты чего? Пей.

— Нет, спасибо. Я пойду, — отказалась она, и Самойлов завелся:

— Брезгуешь?

— Боря, с тобой уже невозможно разговаривать, у тебя язык заплетается. Ты мне нужен не как собутыльник, а как единомышленник! — воскликнула Таисия, но Борис не видел в этом проблемы.

— Одно другому не мешает! — еле выговорил он. Таисия сокрушенно вздохнула:

— Еще как мешает! Тем более что пить ты не умеешь.

Таисия встала из-за стола и вышла из комнаты. Самойлов махнул рукой, словно отмахнулся от назойливой мухи, и снова наполнил свою рюмку.

* * *

Буравин привез Андрея на маяк. Оказалось, что дверь маяка была опечатана. Пока Буравин открывал дверь, Андрей потирал руки, пытаясь согреться.

Наконец они вошли в каморку смотрителя. Включив свет, огляделись, и Буравин заметил: