Большое сердце маленького воина

Парнищева Татьяна

— Нас преследуют! — сообщил он Гертруде и Бруно, поспешившим на его зов.

— Артур… — Гертруда побледнела и сжала кисти рук в кулачки.

— Им нас не догнать, — попытался успокоить её Джек, однако особой уверенности в этом он не испытывал.

Кто знает, какую скорость может развить догоняющее их судно?

С другой стороны, раз судно используют для перевозки работяг на остров, едва ли оно будет оснащено для военных действий, а это уже неплохо. Значит, по их кораблю не должны стрелять.

Зато на их судне стоит пушка, рядом с ней лежат

ядра. Остаётся лишь зарядить её и пустить выстрел в сторону преследователей.

Неожиданно Гертруде вспомнилась заброшенная крепость, куда она, Артур и Эдвин забрались ещё подростками. В крепости они встретили тогда загадочного странника. До сих пор непонятно, как больной и старый человек мог забраться туда. Им, молоды и ловким, самим это было сделать непросто.

«Лишать жизни другого человека, лгать и предавать друзей — самые страшные грехи из всех людских проступков» — она отчётливо запомнила слова странника. До сих пор они сидят у неё в голове, будто только вчера случилась их встреча.

— Это бесчеловечно! — возразила Гертруда на предложение бывшего моряка.

Однако Бруно приятеля поддержал.

— Вспомни, как обошёлся король с тобой и твоей дочкой! — сказал он и добавил изумлённо:

— Когда ты согласилась помогать мятежникам, неужели ни разу не подумала, какой конец уготован Артуру после нашей победы над новой властью? Это единственный шанс на спасение! Если королю удастся нас догнать и схватить, поверь мне на слово; уж он-то нас не пощадит!

— Поступайте, как считаете нужным, — устало махнула рукой Гертруда.

В конце концов, Артур первым нарушил эти заповеди. Но что с ней стало? Выходит, она ничем не лучше его, раз соглашается сейчас на убийство.

«Это оборона, не мы напали первыми», сказала она про себя твёрдо.

Иначе их поймают, и ей ни за что тогда не отыскать свою Адель. Не помочь мятежникам выиграть битву с Артуром. Да и жизни Бруно, Джека и её висят в эти минуты на волоске.

Джек ловко зарядил ядро в пушку. Ему не раз приходилось делать подобное. Тем более, во времена своей молодости, он не служил обычным моряком на обычном судне. Ни епископ, ни братья-монахи не знали тайны, которую тщательно скрывал от них Джек. Несколько лет он ходил по морям на пиратском корабле и был пиратом. Грабил, убивал, — сколько раз потом он жалел об этом. Но прошлого не изменить…

Просыпаясь от ночного страшного сна, в котором он с такими же, как он, пиратами, грабил очередное судно, Джек с жаркими молитвами обращался к богу и оправдывал себя тем, что был молод, горяч и глуп. Но душа его понимала, — подобным поступкам нет оправдания или прощения.

Сколько раз у него возникал порыв чистосердечно покаяться перед святым отцом! Но стыд и малодушие брали над ним верх, и он откладывал своё признание и покаяние на потом.

… Корабль с Артуром и его людьми был далеко, и Джек знал: его снаряд не попадёт по судну. Его целью было больше напугать противника, чем причинить ему вред.

Выпущенное ядро не долетело

приличного расстояния до вражеского корабля. От его удара судно противника заколыхало взрывной волной.

Артура действия беглецов повергли в бешенство. Стрелять по ним! Как посмела Гертруда допустить такое! Выходит, её ненависть настолько велика, что она готова лишить его жизни!

— Ваше Величество! — обратился к нему генерал Мор.

— Прошу прощения, но наше преследование становиться опасным. У нас нет пушек, чтобы принять вызов противника и нанести ответный удар. А вот они настроены решительно. Боюсь, дело для нас может окончиться плачевно.

Артур и сам понимал, что тот прав.

Но что делать? Отступить и снова упустить Гертруду? Где потом он будет её искать?

Знать бы, куда она направляется… наверняка, снова туда, по тому самому курсу, который держал их корабль до шторма.

Адель! И как он сразу не догадался! Гертруда отправилась за дочерью. Он сам вынудил её сделать это. Собственными руками отправил её к Хитрым Лисицам вслед за Адель. Ему ли не знать, как она обожает свою дочурку и пойдёт на всё ради её спасения из лап вражеской стороны!

Она могла быть безрассудной и решительной, когда нужно. И за это он любил её ещё больше. Хотя куда больше…

Каждое утро вставать с мыслями о ней, с ними ложиться. И день, проведённый без неё, — бесконечно длинный и серый, выматывал до конца. Его совсем измучила эта болезненная любовь. Выжгла дотла его усталую душу. Ничего больше не радовало Артура, ничего ему не было интересно без любимой змеи. Он уже не думал о завоевании Хитрых Лисиц. О богатствах, что польются на их головы, словно из рога изобилия, когда они всерьёз займутся разведением овец. Артур понял, — это были не его мечты и желания, а деда. Дед жаждал обладать чужими землями и овцами и внушил внуку, что тому это тоже нужно.

Сейчас ему не догнать Гертруду. Она снова вышла победительницей в этом сражении.

Остаётся одно — вернуться в монастырь и схватить в плен Иосифа.

Он объявит по всему королевству Белых Лилий, что отныне епископ — заложник в его руках. И если в ближайшее время Гертруда не вернётся, его голова полетит с плеч долой. Артур устроит казнь посредине дворцовой площади и ничто не остановит его.

Гертруда могла быть безрассудной и смелой. Но, вместе с тем, она, как никто, умела сострадать близким людям. Иосиф входил в их число. Она не допустит, чтобы Артур нанёс ему вред, не допустит казни епископа.

Если она и впрямь держит путь в королевство Хитрых Лисиц, вызволив Аделину, она непременно вернётся обратно. Просто ей нужно будет куда-то вернуться. И монастырь отца Иосифа отлично для этого подходит.

Гертруда, прознав о его пленении, не сможет отсидеться в стороне и не проявить себя. Она пойдёт на любые жертвы, рискуя собственной безопасностью, чтобы вызволить из плена тех, кто дорог её сердцу.

Артуру остаётся лишь пожалеть лишний раз, что он к ним не относится. Как бы этого не хотел.