БОЛЬШОЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ПУТЕВОДИТЕЛЬ

Дельнов Алексей Александрович

Карл Смелый вмешался: как признанный авторитет в вопросах чести, он попытался примирить вызволенного из заточения отца с жестокосердным сыном и призвал их к себе - об этом его просил и папа римский. Но сцена разыгралась в худших традициях рыцарских времен: разгневанный старик вызывал отпрыска на поединок, а тот заявлял, что скорее бросит родителя в глубокий колодец и сам прыгнет следом, чем уступит ему хоть что-нибудь.

* 376 NN 3

В конце концов, молодой герцог решил сбежать в свои владения, переодевшись французом, но в результате

сам угодил в узилище, захваченный своими врагами. Старый же господин, восстановив, наконец, свои законные права, завещал все свои владения герцогу Бургундскому - и тот вскоре присоединил к своим и без того огромным владениям еще и Гельдерн.

Карлу это понравилось. Он рассудил, что император человек не из храбрых, дела вассалов его как бы и не касаются, и наметил следующий объект своей экспансии: ни много, ни мало как славный город Кельн. Формальный повод для вмешательства - он поддерживал одного из претендентов на освободившееся место архиепископа Кельнского. А дальше у него на очереди были другие города по Рейну - вплоть до принадлежащей ему Голландии.

Но сначала надо было взять сильную крепость Нейс, что близ Кельна. А в ней стоял большой гарнизон ландграфа Гессенского, тоже выдвигавшего своего кандидата в кельнские архиепископы. Герцог втянулся в долгую осаду.

***

Остается только гадать, о чем он при этом думал или что на него нашло. Ведь складывалась блестящая расстановка сил для проведения куда более многообещающей операции. Дело в том, что ему уже удалось договориться с Эдуардом Английским о совместных действиях против Франции. В Англии произошла временная стабилизация, и тамошнему королю было просто необходимо объединить все силы нации, направив их против исторического внешнего врага. К тому же ждала огромная пожива - и французскими провинциями, и золотом.

Весной 1475 г. в Кале (единственное английское владение на континенте) переправилась армия, равная которой еще никогда не пересекала Ла-Манш. Королю Людовику было направлено послание давно знакомого содержания: передать свое королевство его законному владельцу - на этот раз Эдуарду IV.

К антифранцузскому союзу готов был присоединиться бретонский герцог, оставалось только дождаться подхода хваленых бургундских войск. И что же? Карл будто окаменел под Нейсом. А между тем в противостояние с ним втягивались и другие немецкие князья. Герцог Лотарингский напал на Люксембург, швейцарцы в союзе с верхнерейнскими немецкими городами (такими, как Базель и Страсбург - теперь они отнюдь не немецкие) тоже вторглись в смежные с ними бургундские области и разорили их. * зН 377?

Излишне говорить, что король Людовик не дремал. Он сразу же вступил в переговоры с императором, всячески настраивая его на борьбу с бургундцами. Однако тот чувствовал, что эти уговоры не без подвоха: скорее всего, француз хочет стравить империю с Бургундией, оставаясь по возможности в стороне. Поэтому, когда Людовик предложил, чтобы оба государя не шли с Карлом Смелым ни на мир, ни на перемирие, а побыстрей бы разгромили его и забрали себе свои законные земли, находящиеся в ленном владении у бур-гундца - император не спешил действовать. В ответном послании Людовику он не без иронии напомнил о басне про дележ шкуры неубитого медведя, а также

о том, что давно бы пора выслать 20 тысяч обещанных французских кавалеристов. Людовик же лишь начал незначительные военные действия в бургундской Пикардии - для того, чтобы склонить Карла хотя бы к перемирию.

Между тем время шло, и шло оно явно не на пользу врагам Франции. Англичане были в недоумении, почему так ведет себя их союзник. А Людовик стал подкатывать и к ним: обещал компенсировать все расходы на военную экспедицию и прибавить еще немало на обратную дорогу - лишь бы они побыстрее убрались к себе за пролив.

Наконец, Карл Смелый снял осаду с Нейса (когда тот был уже накануне сдачи). Но теперь его блестящая полгода назад армия находилась в плачевном состоянии. Она понесла большие потери, была голодна, измождена и оборвана. Поэтому герцог направил ее на дерзнувшую напасть на него Лотарингию - чтобы она отдохнула в ее пределах, привела себя в порядок и пограбила. Сам же с небольшой свитой отправился в Кале к английскому королю - кормить его обещаниями.

Но англичане быстро разобрались, что к чему: в настоящий момент у герцога Бургундского боеспособной армии нет, а приближается осень. И вскоре между королями Англии и Франции был заключен мир. Условия были не обременительны для Людовика (а обременительные он всегда умел обойти): денежное содержание для английской армии вплоть до отплытия ее на родину (а задерживаться никакого резона не было) и женитьба сына Людовика Карла на дочери Эдуарда Елизавете (мальчику было пять лет, а девочке девять). На прокорм новобрачной полагались доходы с области Гиень или их твердый эквивалент.

Договор подписывали в Амьене. Перед этим прибывшему туда английскому отряду французы выкатили триста бочек доброго вина - воины здорово перепились, но серьезных инцидентов не было. Потом встретились государи - в беседке посреди плавучего моста, специально ради такого дела наведенного через Сомму.

Грамоты были подписаны, после чего состоялась небольшая беседа. Эдуард пожелал, чтобы Карлу Бургундскому было послано второе предложение перемирия (одно он уже горделиво отверг), а бретонского герцога, показавшего себя надежным союзником английского короля, не трогали бы.

Людовик со всем согласился, можно было разъезжаться по своим столицам. Перед этим, правда, придворные английского монарха намекнули его французскому собрату, что их государь не отказался бы от предложения посетить Париж. Но тот под благовидным предлогом отклонил такую честь, а в кругу близких людей объяснился по этому поводу: «Он необычайно красив, этот король, и безмерно любит женщин. А в Париже он может найти какую-нибудь красотку, которая столь прельстит его прекрасными речами, что ему, пожалуй, захочется вернуться».

Англичане, получив свои деньги, сразу же двинулись к Кале, причем ускоренными переходами - из страха перед ненавистью местных жителей. И действительно, если кто-то из них сбивался с дороги, его потом находили обретшим вечное упокоение где-нибудь в кустах.

Свадьбу играть так и не пришлось: маленький Карл стал Карлом VIII Французским, а маленькая Елизавета - английской королевой, женой Генриха VII. Отцы же детей скончались в один год - 1483-й. Но Людовик прожил 60 лет - по тому времени немало, а Эдуард почил на 41-м от пьянства, обжорства и разврата.