Большой Кыш

Блинова Мила

Кыши окружили Бибо. Люля остался стоять в сторонке, бурча себе под нос:

— Хорошие идеи дорого стоят. Гоните полную корзинку тяп-ляпушек! Эй, вы!

Но его никто не слушал.

— А ведь верно! — одобрил план Дысь. — В бою надо использовать все пороки и слабости противника. Больше терпеть наглые вылазки насекомых нельзя. Надо обороняться!

— Когда начнем? — решительно сжал кулачки Тука.

— Завтра на рассвете! — прошептал Бибо тихо-тихо, чтобы его не услышали разведчики медведковской армии. — Все как один на борьбу с захватчиком!

— Ловля медведок —

хитрое дело. Тут ошибиться нельзя! — издали крикнул Люля. — Имейте дело со мной! Я один знаю любимые заячьи местечки, где рассыпаны их «орешки».

— Молчи, болтун, — прикрикнул на Люлю Бибо, — весь план провалишь. Кругом шпионы! На войне главное — неожиданный натиск! А ты трезвонишь!

— Не нервничай, держи себя в лапах, Бибо! — съехидничал Люля. — Да, я болтун! И если вы не отдадите мне половину из найденных вами «орешков», по всему лесу разнесу жирную сплетню о вашем плане.

— Зачем тебе столько какашек, Люля? — удивился Хнусь.

Люля стал загибать пальчики:

— Во-первых, я у вас же на них лепешки выменяю, во-вторых, буду топить ими очаг. На всю осень хватит. В-третьих…

— Какой неутомимый жадина наш Люля, это ж надо! — сокрушенно вздохнул Тука. — Жадничает без продыху.

— Вот что странно, — подметил Бибо, — пока с нами был Бяка, мы думали, что хуже кыша нет на свете. А теперь, слушая Люлю, мне кажется, что Бяка был милягой и душкой.

— Тогда почему же медведки сожрали Бяку, а не Люлю? — вздохнул Дысь. — Слопали бы нашего пакостника и перетравились все как одна.

— Яду в нем много, это точно. Может, помоем его, а? — застенчиво предложил Хнусь и оглянулся. Люли рядом уже не было…

— Теперь конкретно о деле, — быстро сказал Бибо. — Сегодня весь день будем собирать приманку, а завтра…

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Битва за холм

Стратегия и тактика.

Битва на западном склоне.

Галлюцинация или помощь привидения?

Победа!

Для конца августа рассвет был на редкость теплым. Когда ярко светит солнце, природа наполнена покоем и умиротворением. Но сейчас в воздухе повисла настороженность и тревога. Не пели осенние гимны певчие птицы, примолкли шмели, притих ветер.

Накануне кыши заготовили несколько корзин с «деликатесом» для подманивания медведок. Ась с помощью Пруха сплел сачки для поимки насекомых, а также сетки для плененных медведок, в которых их потом отправят за Лапушку. Оттуда медведки не смогут вернуться и опять напасть на Большую и Маленькую Тень.

Первый крик зарянки послужил кышам сигналом к началу военных действий. Пушистое братство быстро собралось у дома Туки и наметило план действий. Так как западный склон был исполосован медведковыми норами вдоль и поперек, основное наступление ждали там. К месту, где лиственный лес смешивался с хвойным, был направлен самый сильный отряд под предводительством Бибо, состоящий из Туки,

Хнуся и Сурка. Его бойцы (кроме Сурка, конечно) были вооружены мухобойками и сачками. На ополченцев были надеты цветные колпаки с гремелками, шипованные гульсии и непрокусываемые соломенные бронежилетки.

На южный склон, где нор было гораздо меньше, отправились Дысь, Енот и Утика. Белая Жилетка был за старшего.

На восточном склоне нор не было вовсе. Поэтому третья группа, состоящая из братьев-близнецов Слюни и Хлюпы, направлялась на северный склон. Там тоже были замечены отдельные вылазки противника. Ась предложил привлечь к обороне холма и Люлю, но это предложение было отклонено из-за гнусности характера кандидата и его неблагонадежности. Посчитали, что в трудную минуту Люля запаникует и переметнется в стан врага. Ася не взяли по причине слабого здоровья, Кроху не смогли найти, а о существовании Бу никто и не догадывался. Зная Букину предприимчивость и склонность к авантюрам, папаши, недолго думая, посадили малыша под замок — мол, маленький еще!

Близилась битва. Корзины с заячьими «орешками» были вовремя доставлены к скоплению нор, сетки закреплены, бронежилетки стянуты кушаками…

По сигналу Бибо кыши разложили приманку на западном склоне и сели ждать, напряженно прислушиваясь к каждому звуку. И все же, когда вскрикнул Хнусь, укушенный за пятку первой вылезшей на поверхность медведкой, Бибо и Тука вздрогнули.

— Ах ты, кусака! — обиженно пискнул Хнусь и щелкнул мухобойкой задиру по панцирю.

Оглушенную медведку тут же подхватил сачком Бибо и, подбежав к сетке, отправил пленницу в вязаную каталажку.

И тут началось столпотворение: изо всех нор одновременно, и здесь и там, полезли бронированные насекомые. Их было великое множество.

В бою страху нет места. Из злого пыхтения, из шороха сложенных крыльев, из шлепанья лопатоподобных передних лап надо вычленить ухом паузу, которую делает медведка перед броском, и не дать ей укусить тебя за те места, до которых она может добраться.

— Эй, Тука, — окликнул друга, споро орудуя мухобойкой, Хнусь, — отчего эти усатые мамочки так рассвирепели, отчего всей ратью напали на нас?

— Думаю, оттого, что Бяка разбудил тебя до срока! — прокричал в ответ Тука, ловко уворачиваясь от двух медведок, прыгнувших на него одновременно.

Бронированные лбы с громким хрустом столкнулись в воздухе, и храбрый кыш, подцепив сачком драчуний, оттащил их к сетке.

Через два часа ожесточенной битвы почти все сетки были полны свирепыми насекомыми, а медведки еще прибывали. Силы были неравны: ряды противника пополнялись свежими воинами, а у розовой гвардии не было даже минутки, чтобы перевести дух. У кышей от усталости отваливались лапы, но они стойко держали оборону. Самым бодрым из защитников оставался Сурок. Он мрачно бродил от кыша к кышу и топтал черно-рыжих агрессоров.