Большой прыжок

Брэкетт Ли Дуглас

Питер сжал его руку.

— Человек! Вы видели, Комин? Человеческие…

Слова застряли в его горле. Внезапно не стало ночи и расстояния, и Комин ясно увидел фигуры цвета слоновой кости, крадущиеся между деревьями. Сон был все еще свеж в его сознании. Он вырвал руку, которую держал Питер, и побежал по равнине, крича: «Пауль! Пауль Роджерс!» Это было словно возвращение кошмара. Длинная трава опутывала ноги, и деревья казались очень далеко, и лица людей между ними были неясными. Люди, четыре человека, экипаж Баллантайна. Нет, их было

больше, чем четверо. Роща была полна стройных белых фигур, нагих, и некоторые из них были вовсе не мужчинами. Даже на таком расстоянии он увидел, что там были женщины с разметавшимися на бегу длинными волосами. Они убегали. Их напугали его крики, и роща наполнилась мелодичными голосами, какими-то разговорами, но очень простыми, как щебет птиц.

Он закричал:

— Пауль, не убегай! Это я, Арч Комин!

Но белые тела исчезли в тенях между деревьями, в густом лесу за ними, и Пауля не было здесь. Чистые мелодичные голоса замерли в отдалении.

Питер поймал его только на краю рощи.

— Не ходите туда, Комин!

Комин покачал головой.

— Они ушли. Я испугал их. Это был не Пауль. Там не было никого из них. — По телу пробежала мучительная дрожь, дыхание стало тяжелее. — Питер, как вы думаете, эти люди — Трансураниды?

Из корабля с криками выскакивали люди. Питер резко повернулся.

— Стенли, — сказал он. — Настало время поговорить со Стенли.

Комин последовал за ним, подавленный чувством потери и желанием не быть возле этой рощицы. Подул теплый ветер, принося безымянные запахи, в небе горели чужие созвездия, бледные от света лун. Голоса людей, доносившиеся от корабля, стали громче и резче.

Комин увидел, как Питер подозвал четверых и отдал быстрые распоряжения, указывая на рощу. У людей были винтовки. Они прошли мимо Комина, и один из них, крупный малый по имени Фишер, сказал:

— Они вооружены? Они собирались напасть?

— Не думаю. Казалось, они только… подглядывали.

Лицо Фишера было покрыто потом, рубашка стала темной под мышками. Он вытер рукавом губы и глянул без всякого энтузиазма на тени под деревьями.

— За такую экскурсию нужно лучше платить, — сказал он. — Мне это очень не нравится.

Он вздрогнул, и Комин сказал:

— Не рискуйте.

Фишер выругался и сказал, что не будет.

Когда Комин дошел до корабля, все четверо исчезли за краем рощи. Он не позавидовал часовым на постах.

У основания лестницы собралась маленькая группа людей. В центре ее стояли Питер и Стенли. Остальные смотрели и слушали, нервничающие, несчастные.

Питер говорил:

— Выкладывай прямо сейчас. Я хочу, чтобы все поняли. Ты отказываешься сказать нам, что знаешь об этих людях, опасны они или нет.

Стенли провел языком по губам, сухим и бледным.

— Отнюдь нет, Питер. Если что-нибудь случится, то по твоей вине, а не по моей, потому что ты не ведешь дела честно.

— Он отказывается, — сказал Питер собравшимся. — Вы все слышали.

Послышалось

согласное бормотание. В нем слышалось что-то нехорошее, и Стенли повернулся, словно хотел скрыться внутри корабля.

Люди приблизились, загораживая ему дорогу. Питер продолжал:

— Ладно, заберите его отсюда.

Несколько человек схватили Стенли — Симон Кохран, один из пилотов, астрофизик, доктор Кренч и другие. Все они перестали быть учеными или экспертами, людьми с важными профессиями. Теперь они были только испуганными и сердитыми людьми. Стенли закричал.

Питер не сильно ударил его по лицу.

— Ты не верил, Билл, но это принципиально другое. Мы прилетели сюда ради денег. Но теперь это касается жизни. Вот и вся разница. Я не люблю, когда меня шантажируют человеческими жизнями. — Он посмотрел на равнину. — Ведите его туда.

Его повели. Комин пошел с ними. Он понял, что собирается сделать Питер, но Стенли сам напросился.

— Ничего, — сказал Питер, — привяжите его там к дереву, уходите, и поглядим, что произойдет. Так мы можем узнать, есть ли там опасность или нет. Если нет, — обратился он к Стенли, — тебе нечего бояться, ничего с тобой не случится. Если же есть… ну, мы тоже узнаем это.

Ноги Стенли волочились по длинной траве. Его притащили на край рощи, под первую бахрому золотистых ветвей, что теперь, в лунном свете, отливали медью. Между деревьями лежала тишина и пятна мерцающего света, а в ветвях шелестел ветер.

— Не сюда, — сказал Питер. — Дальше.

За рощицей начинался густой лес, лежащий между ней и горами. Лес, куда скрылись неизвестные.

Они шли тихо, с шокерами наготове, обшаривая взглядом каждую тень с осторожностью и тревогой. Пять шагов, десять, двадцать… И Стенли прервал тишину:

— Только не это, Питер! Не оставляй меня здесь! Я не знаю… Я не знаю!

Питер остановился, подтащил Стенли к лучу лунного света и изучил его лицо.

— Я не знаю, — повторил Стенли с несчастным видом. — Баллантайн описал этих… этих людей. Он встретил их, верно. Но это все, что он сказал о них в журнале.

Комин спросил:

— Это они — Трансураниды?

— Я полагаю, они. Он не называл их. Он только написал, что они были здесь.

— Он боялся их?

— Этого он но написал.

— А что он написал?

— Все. Он написал, что место приятное, они провели все проверки, затем об этих людях, и журнал закончился. Больше он не сделал записей. Кроме одной.

— Продолжай.

— Там было только одно слово, и то незаконченное. Оно было написано чернилами через всю страницу: ТРАНСУРАН… — Стенли замолчал с нервным смешком. — Это незаконченное слово и заставило меня взять журналы. Я думал, мне будет сопутствовать удача Кохранов. А затем сам Баллантайн выболтал часть. Уйдем отсюда, Питер. Давай вернемся на корабль.