Большой секрет
Шрифт:
Холодно посмотрела на него.
— Будешь отлынивать, я на тебя доложу, — предупредила я.
— Дежавю, — изрек он, ни капли не смущаясь. — И помнится, мы получили высший балл. Так старались. Хотя только впервые работали вместе.
Его двусмысленные грязные намеки мне порядком надоели, я впихнула ему в руки оставшиеся приборы, чуть не рассыпав их по полу.
— Лер, все нормально?
Ужаснулась, услышав голос Никиты за спиной. Рядом с блондином я напрочь о нем забыла. А мы теперь работаем тут все вместе!
— Это что за хлыщ? — презрительно спросил Орловский, сузив глаза. Прочитав на бэйджике его имя, ухмыльнулся. — Ааа, поняяяятно.
— Что тебе понятно? — вздернул подбородок Никита, настороженно оглядывая мажора. — Лер, ты его знаешь?
— Знает, и очень близко. — Блондин прямо выделил слово «очень», заставив меня покраснеть.
— А ну, иди сюда, — рассердилась я, хватая его за локоть и уводя из зала в узкий коридор, оставив бедного Никиту смотреть нам вслед. Черт, черт, черт!
— Послушай…
— Саша.
Как же бесит.
— Послушай, дорогой Саша! — взорвалась я от злости и обиды. — Что за цирк ты тут устраиваешь?! Я на работе, ясно? А ты пришел тут поиграться и все разрушить!
Грудь ходила ходуном от ярости и горечи, глаза наверняка метали молнии, но я не могла уже остановиться, ткнув его кулаками в грудь. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, тоже тяжело дыша и явно сдерживаясь.
— Ты где был все это время? Чего приперся из своей Америки? Доложили твои крысы? Так вот правильно доложили — мы с Никитой встречаемся, ясно? Он — мой парень!
— Вот тебе, а не парень! — он по-детски сунул мне кукиш под нос, доводя меня до исступления.
Сначала я даже опешила, а потом рассмеялась.
— Ты ведешь себя как ребенок, это глупо, по-детски!
— Хочешь по-взрослому? Хорошо, будет тебе по-взрослому! — Он больно схватил меня за руку и, не смотря на мои попытки вырваться, затащил в ближайшую подсобку, захлопывая за нами дверь и закрывая ее на замок.
В душной комнате почти не было света, лишь от крохотного оконца над потолком.
Мы остро и тяжело дышали, глядя друг на друга, утонувшие в пучине недоговоренности и горькой обиды. Готовые наброситься, и то ли лупить друг друга, то ли целовать до беспамятства. Волосы его были взъерошены, фартук сбился, глаза смотрели недобрым взглядом. Наверняка, я и сама была не лучше, но все это было лишь декорацией.
Наши глаза и отчетливо осязаемые чувства — вот главные герои на этой сцене. И их борьба была куда сильнее всяких слов.
**
Всем снова привет!
Люблю эту историю, переживаю вместе с героями! И если вам она тоже нравится, не скупитесь на звездочку или комментарий. И конечно же, я буду счастлива вашей подписке. Скоро готовится следующий роман, подписывайтесь, чтобы не пропустить. Анонсирую в последней главе) До новых встреч! Целую, ваша
Глава 21
Лера
— Не смей меня трогать! — яростно прошипела я, но этим только дала ему толчок вперед.
Орловский схватил меня за руки и толкнул к стене, загромыхали какие-то банки, попадали швабры и другой инвентарь, подняв вокруг нас клубы пыли.
— Отвали! — отбивалась я от его настойчивых рук, но они были везде: с силой сжимали плечи, руки, лезли под юбку, сминая мою задницу жесткими пальцами. Наверняка останутся синяки. — Грязное животное!
Блондин закрыл мой рот поцелуем, который и отдаленно не был ласковым. Мои руки уперлись ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но тщетно. Упрямые губы захватили мои, грубо терзая, а язык победно пробился внутрь, обжигая, распаляя и не давая сделать ни малейшего вдоха. Чувствовала его злость и возбуждение, и я сама себе напоминала загнанную в угол самку, которая тряслась то ли от страха, что ее уничтожат, то ли от желания, чтобы ею обладали. Противна сама себе, но поразительно, как быстро я теряю голову рядом с ним.
Вдавливая меня в стену, Орловский сильно укусил нижнюю губу, и от внезапной боли я тихо вскрикнула. Губа тут же набухла от его укуса.
Он отлепился на секунду, вздрогнув от моего вскрика, рваное дыхание было сбитым, я тоже судорожно сделала вдох, с ненавистью глядя на него.
За дверью послышался настойчивый стук, потом еще и еще, заставляя оглянуться на звук.
— Открой, Лера ты там? — кричал за дверью Никита, дергая ручку за дверь.
— Не мешай мне тут, не видишь полы помыла, — глухо раздался голос, это недовольно возмутилась уборщица баба Шура. — Смотри, натоптал, засранец!
— Лера! — парень снова задергал ручку, грозя вырвать ее с корнем, и не обращая внимания на уборщицу.
— Нет ее тут! — злобно гаркнул Саша, в бешенстве отпихивая какие-то коробки ногами, не выпуская меня из цепких рук.
— Придурок, — прошептала я, осторожно ощупывая губу. Потом закричала громче. — Я тут!
Орловский тут же закрыл мой рот рукой, как будто еще был шанс наврать с три короба, что нас тут нет.
Раздался сильный грохот, как будто Никита таранил чем-то дверь. За дверью стояла полнейшая вакханалия, слышались крики, какая-то ругань.
Орловский смотрел на меня сатанинским взглядом, отросшая челка упала на мерцающие в полумраке глаза, оттеняя их и делая почти черными.
— Спала с ним? — Как гром среди ясного неба раздался его голос.
— Ч-что? — ошалело переспросила я.
— Спала, спрашиваю, с этим хлыщом? — Его тон излучал враждебность и неприкрытую ярость, а кулак впечатался в стену возле моего лица. На секунду прикрыла глаза.
— Твои не доложили, что ли? — я резко подняла подбородок, скрестив руки на груди.