Болтливои? избы хозяи?ка 2

Шкот НатАша

— Митя знает, он нас проведет, правда, Мить?

— Правда, — обреченно вздохнул Митя, — сегодняшний день назовем Днем Спасателя.

— Антон, ты с нами?

— Я твоих амбалов проводить не стану, уж извини, — сразу предупредил водяник, — если идешь с нами, то только один.

— Без проблем, подождут здесь, — ответил олигарх.

— Мальчики, мне минутка нужна. Я схожу за водичкой, если Гор все еще болен, она пригодится.

— Ну что, вылечили белобрысого? — спросил Антон у Мити, когда Степка снова убежала на Поляну.

— Вроде.

— Что

думаешь о нем?

— Что и вы, — пожал плечами Митя, — она ему больше чем нравится.

— Претендует?

— Нет, принял отказ и ушел по-английски.

— А Амазонка?

— Загрустила.

— Дерьмово.

В мире управленца стихией земли царила поздняя осень. Рыкой, вырвавшись из рук Антона помчался вперед, разыгрывая из себя белку: на всей скорости взбирался на дерево и переспевшим желудем падал вниз.

Антон поддерживал Степку, не давая ей расстелиться, споткнувшись о какую-нибудь корягу, Славик ушел далеко вперед, а Митя шел рядом нетвердой походкой. По всему переход дался ему нелегко и нахождение в мире соперника было по-прежнему неприятным.

До дома Гора добрались быстро. Деревянная изба встретила темными окнами, дыма из трубы не было видно. Сердце у Степаниды заколотилось быстрее.

— Я в дом войти не смогу, — Митя остановился в нескольких метрах от дома и проговорил с трудом, — мне здесь не рады. Подожду вас здесь, чтоб вывести потом. Но не задерживайтесь, минут пятнадцать выдержу, не больше.

Степка, не имея возможности говорить, быстро обняла его и заторопилась к дому изо всех ног. Дверь не была запертой. Видимо хозяин этого мира не опасался, что кто-то ворвется к нему без приглашения.

— Мне здесь тоже не нравится, — сказал Славик, останавливая Степку и входя первым.

— Солидарен, — добавил Антон, — такое ощущение, словно сейчас кто-то в шею вцепится.

Сердце Степки заколотилось безумнее. Теперь она точно была уверена, что случилось что-то плохое.

Холод в доме пробирал до самых костей, казалось, даже на улице было теплее. Антон включил фонарик, Славик подсвечивал телефоном. Степка указала в сторону спальни Гора и троица, медленно ступая, как заправские домушники, шаг в шаг, побрела в указанном управлении.

В темноте жилище лесника больше не казалось уютным. Тени ползали по стенами, как огромные пауки, так и хотелось втянуть голову в плечи и сигануть прочь. Если бы не женихи, Степка бы вряд ли отважилась сама войти.

— Ни одна половица не скрипит, отличная работа, — похвала дому из уст Антона прозвучала неожиданно и совершенно неуместно в данной ситуации.

— Ага, шикарный склеп, да? — добавил Вячеслав.

В другой момент Степка воспротивилась бы, сказала, что на самом деле дом Гор очень красивый, что сделал он его собственными руками, но в данный момент была согласна со Славиком. До чего холодно и жутко.

Дверь в спальню была открыта нараспашку. Фонарик осветил шкаф, кресло у окна, кровать, укрытую шерстяным пледом и… мужчину, лежащего с закрытыми глазами поверх этого пледа. Гости замерли у двери.

Даже

при свете фонаря было видно, как похудел лесник, глаза запали, нос казался длиннее. Его длинные волосы, обычно собранные в хвост, сейчас лежали распущенными, грудь обнажена, ноги в спортивных брюках, раскинуты в стороны.

— Проклятие, он жив? — шепотом спросил Антон.

— Без понятия, — ответил Славик и добавил, — зря мы взяли Штефу…

Степка, временно превратившись в ледяную статую, отмерла. Спотыкаясь, бросилась к кровати и приложила ладошку к шее лесника, выискивая пульс. Сердце колотилось так громко, перекрикивая остальные звуки. Руки тряслись, а пульс все не находился. Поэтому она склонилась, пытаясь услышать дыхание и тогда…

Одно движение рукой и она оказалась лежащей в кровати, подмышкой у Гора, а сам он впился в ее губы беспощадным поцелуем.

С перепугу она тут же влила ему воду в рот. Мужчина замер. Всего на миг. Но воду выпил. Затем довольно хмыкнул, сжал ее в кольце рук и набросился с одурманивающими поцелуями.

* * *

— Для дохлой мумии, он слишком резв, — прокряхтел Антон, потирая ушибленную поясницу, когда при попытке оторвать лесника от Слагалицы, был послан в полет, впечатавшись в огромное кресло.

Славик оказался покрепче и смог выдержать пару ударов, однако в конце концов тоже оказался на полу. Но тем не менее они его отвлекли, чем дали Степаниде прийти в себя. Она, не долго сомневаясь, впилась в его губу зубами как раз в тот момент, когда он уже расстегивал змейку на ее новых джинсах. А потом и пощечину влепила, дабы отрезвить наверняка. Сперва возгорелась, ясное дело, а опосля обозлилась шибко. Она чуть со страху не околела, думала умер, а он, как оказалась очень даже жив и похотлив, как гаремный кролик!

В следствии боевых действий фонарик закатился под кровать. В кромешной тьме послышался трехэтажный «удивленный» мат и щелчок включателя. Комнату озарил свет ночника, ослепив на миг действующих лиц вышеописанной сцены. Всклокоченную Степку посреди растерзанной постели, Славика, вскакивающего с пола с горящими глазами, удерживающего рвущую наружу животную ипостась, Антона, с креслом в руках, занесенным для удара и самого хозяина дома с пунцовой щекой и прокушенной до крови губой. И в довершение нелепой ситуации, в комнату ворвался Фич и прыгнув на лесника, укусил того за лодыжку. Но не сильно, но ощутимо. Внес, так сказать, свою лепту.

— Не по-о-о-о-нял?! — прорычал Гор, одаривая непрошенных гостей недоуменным взглядом, и струшивая с ноги рыкоя.

— Ты, ты… — прорычала Степка, зашвырнув в него подушкой, но так как подходящих приличных слов не нашлось, выдала парочку из лексикончика Лукерьи, — королобый курощуп!

— Чего? — Гор впервые выглядел настолько растерянным, что слагалий гнев поутих.

— Жив? — спросила его строго, — здоров?

— Вроде… какого хрена происходит? — выкрикнул, вскакивая на ноги. Да только покачнулся и уселся на кровать, — я вроде болел…