Бомба замедленного действия
Шрифт:
– Позднее у шерифа не будет времени... Поддерживая Агийэра под локти, они повели его к стоящей невдалеке серой машине. Вслед продолжали стрекотать кинокамеры и щелкали затворы фотоаппаратов.
В приемной шерифа пришлось долго ждать. Провожатые указали Агийэру свободное кресло; сами устроились рядом на подоконнике. Дверь в кабинет шерифа, обитая тисненой кожей, была плотно закрыта. Секретарша в больших розовых очках монотонно отвечала в ответ на телефонные звонки, что шериф Джонсон занят и никого не принимает.
– Не знаете, зачем я понадобился шерифу?
–
Один молча пожал плечами, другой вытащил из кармана свернутую газету в протянул Агийэру.
– Это тут, - сказал он и щелкнул пальцем по газете, - на сегодня назначена демонстрация в центре, потом факельное шествие... Шериф опасается пожаров...
Агийэр развернул газету и увидел репортаж о митинге в защиту мира. В центре первой полосы была помещена большая фотография - Гулед Траоре во время выступления. За плечом Траоре Агийэр разглядел свое лицо.
– Значит, это - пробормотал он, возвращая газету полицейскому, - а я подумал, что в связи с событиями в университете.
– Вот именно, - кивнул полицейский, сунув газету в карман. Многовато визгу из-за одной головы...
Дверь кабинета шерифа распахнулась, оттуда вышел высокий худощавый человек в черном костюме с очень бледным костистым лицом, красным носом и оттопыренными ушами. Волос на его голове было совсем мало. Провожатые Агийэра встали с подоконника и почтительно вытянулись.
– Ага, - сказал бледный человек с красным носом и уставился на Агийэра, - он?
– Он, капитан, - отозвался один из полицейских.
– Проводите, шериф ждет, - красноносый махнул рукой и направился к выходу из приемной.
В кабинете шерифа за огромным столом сидел огромный человек с багровым лицом, седыми бакенбардами и коротко подстриженными седыми волосами. Он мельком взглянул на Агийэра из-под насупленных бровей и молча указал одно из кресел возле стола.
– Профессор Освальдо Агийэр?
– спросил он глухим, надтреснутым голосом и, не дожидаясь ответа, добавил: - А вы, ребята, шагайте. Вы больше не нужны.
Агийэр молчал ждал. Шериф, не глядя на него, перебирал бумаги, сброшюрованные в черной пластиковой папке, и морщился.
– Если я правильно понял, - начал наконец шериф, продолжая перелистывать бумаги, - вы, профессор, утверждаете, что господь бог поместил Адама, ну и соответственно нас с вами, на термоядерной бомбе замедленного действия? Или он подложил нам эту бомбу позднее на грехи наши? Агийэр улыбнулся:
– Если воспользоваться вашей метафорой, шериф, полагаю, что "бомба" существовала с самого начала, то есть задолго до Адама и Евы.
Шериф Джонсон шевельнул кустистой седой бровью, но промолчал.
– Должен, однако, заметить, что идея термоядерной "бомбы" замедленного действия принадлежит не мне. Я в основном занимаюсь звездами...
– Знаю, - шериф отхаркнул и осторожно сплюнул в хрустальную пепельницу, стоящую на столе, - идея этого черного нигерийца, как его...
– Гулед Траоре, он американец в третьем поколении и очень известный ученый. Он...
– Знаю, -
– Уверяю вас, эта проблема лежит в области его научных компетенций. Он специалист-ядерщик, и он...
– Его научные компетенции - ядерные боеголовки. Вот и занимался бы ими на здоровье. Ваши, профессор, - вспышки сверхновых, кажется, они бывают довольно далеко от Земли?
– В последнее время они опасно приблизились, если принять во внимание гипотезу Траоре.
– Не скромничайте. Вашу общую, - шериф вздохнул.
– Он уже получил свой гонорар. Агийэр удивленно вскинул брови: - Как это? Не понимаю...
– Противно, когда умные люди изображают наивных простачков, проворчал шериф и снова отхаркнул.
– Автомобильная катастрофа, черт побери! Его нашпиговали свинцом раньше, чем машина расплющилась о придорожное дерево.
– Невозможно!
– воскликнул Агийэр.
– Почему же? Даже вполне закономерно. Многим, профессор, могло не понравиться то, что он говорил вчера на митинге, а вы... сегодня в университете.
– Но...
– Знаете, теперь не остается времени для "но". Полиция штата, конечно, попытается найти преступников, однако не убежден, что это случится быстро и что мы доберемся до самых истоков. Будем, конечно, стараться. Признаюсь вам, мы ведь раскрываем не больше половины преступлений. Поэтому хочу дать один совет. Уезжайте, и как можно скорее. Я могу гарантировать вашу безопасность еще сутки, максимум двое... Возвращайтесь в Пуэрто-Рико к своим телескопам. А еще лучше поезжайте отдохнуть куда-нибудь подальше в Европу. Чтобы основательно забылся сегодняшний досадный случай...
– Я читаю сейчас факультатив в здешнем университете. И у меня нет средств оплатить неустойку, если я должен буду немедленно уехать. Шериф задумался, насупив брови.
– Полагаю, что удастся урегулировать, - заметил он наконец, словно говоря сам с собой.
– Вечером вам позвонят... И еще один совет... Не выходите сегодня из вашего номера в отеле. Даже откажитесь от участия в заключительном банкете.
– Банкет должен быть завтра.
– Его перенесли на сегодняшний вечер. Конференция завершила работу. Прений по вашему докладу решено не проводить.
Агийэр задумчиво покивал головой:
– Я предполагал... Если я вам больше не нужен, позвольте поблагодарить вас, господин шериф. За советы... Но я должен подумать... Шериф Джонсон неспокойно пошевелился в кресле.
– Поймите меня правильно, Агийэр, выборщики, которые трижды отдавали мне свои голоса, хотят жить спокойно; хотят, чтобы ничто не нарушало установленный ими ритм их личной жизни. Большинство из них заслужили это право. Но всюду, везде и всегда были недовольные. Им только дай повод... Вы говорите, угроза термоядерной войны. Для тех, кто меня выбирал, - он указал в окно, - это, как землетрясение в Китае. Они ведь уверены, что атомные бомбы, над которыми трудился ваш покойный коллега, будут взрываться не тут, а за океаном...