Бомж городской обыкновенный
Шрифт:
– Рада за вас, – сказала она. Иван посмотрел на часы:
– Кстати, время обедать. Я вас приглашаю. Она смутилась:
– Неудобно как-то принимать приглашение незнакомого мужчины.
– А мы знакомы, – возразил Иван, – только имен не знаем. Меня зовут Иван.
– Маша, – сказала продавщица.
– Ну вот, все формальности улажены, – улыбнулся Иван и протянул ей руку: – Пойдемте?
Она положила свою узкую ладонь на его лопатообразную:
– Только если ненадолго.
– Конечно.
Иван повел ее в летнее кафе у входа в парк.
– Вы
– Я не замужем, – призналась она.
– А тогда в магазине сказали, что замужем.
– Это я так, для острастки.
– Хорошо, – простодушно сказал Иван.
– Что?
– Что не замужем.
– Почему? – зарделась она.
– Замужние женщины вечно торопятся. С ними и поговорить толком нельзя.
– Я тоже тороплюсь.
– Но не так же? – с надеждой спросил Иван.
– Не так, – согласилась она.
Кафе держали хачики, и блюда в меню были смешные, типа «тыр-пыры с дыр-дырами». Иван наугад заказал несколько.
Ожидая заказ, Маша спросила.
– Так вы теперь кто? Иван вздохнул:
– Погонщик ишака.
– Нет, я серьезно, – не поверила она.
– И я тоже.
Она состроила разочарованную гримасу:
– Вам запретили говорить? Вы работаете под прикрытием?
– А что это?
– Когда все думают, что это не вы, а на самом деле – это вы.
– Ага, – согласился Иван, – тогда да, под прикрытием. Можно сказать и так. Только я не очень понимаю, кого прикрываю. Или кто прикрывает меня. Может, этот халат? – он показал на свое национальное одеяние.
– Загадками говорите, – надулась Маша.
– Нет, – возразил Иван, – никаких загадок. Просто вы не понимаете всей ситуации.
– Не понимаю, – заинтригованно согласилась она, – но хочу понять.
– Действительно хотите?
– Очень.
– Ну, – решился Иван, – тогда я расскажу вам печальную историю моей жизни за последние четыре месяца.
– Ой, расскажите! Обожаю истории. Я даже журнал «Караван историй» читаю.
– Ну, моя история не такая, – охладил ее пыл Иван, – поскромнее будет. Но тоже поучительная. Хотя и непонятно, кого и чему она учит.
– Да уж чему-нибудь научит, – заверила Маша, глядя на него широко открытыми глазами. – Начинайте!
И Иван рассказал ей обо всем. Когда он закончил, она спросила:
– Так вы так и не вспомнили свой родной город?
– Нет.
– А может, вам и не надо его вспоминать? – предположила она.
– Как не надо? Должно же у меня хоть что-нибудь быть, хоть свой город.
– Возьмите этот, – предложила Маша, – он ничем не хуже вашего.
Эта мысль раньше не приходила Ивану в голову. Он с удивлением огляделся и убедился, что она права, – Москва была не хуже его задрипанного тауна.
– Ладно, – согласился он, – это можно. Но у меня там служба.
– Зачем вам служба, где можно влипнуть в такую историю?
– Я об этом как-то и не подумал, – признался Иван.
– А вы подумайте, – посоветовала она. – Ваши мозги выдержат еще один такой удар?
– Не уверен.
– Взгляните
– А работа?
– Другую найдете.
– А документы?
– После восстановите.
– Но я здесь живу на улице!
– Это совсем необязательно, – игриво заметила Маша. У Ивана голова пошла кругом:
– Мне надо все обдумать.
– Конечно, обдумайте, – согласилась она. – А через недельку встретимся и вы мне скажете, что решили. Фер-штейн?
– Натюрлих.
Они рассмеялись. Ивану вдруг показалось, что в жизни все легко и просто. Он проводил Машу до выхода из парка и записал ее телефон.
45
Жак и Купим Волосы осваивали управление какой-то сложной техникой. Витек слышал их разговор, засыпая после очередного обхода, но у него не было желания вмешиваться. Пускай себе! Лишь бы не ходили срать в мелкие извилины. Они хоть и второстепенные, а все равно жалко – могут еще пригодиться при обдумывании какой-нибудь неожиданной мысли. Витек любил порядок и поддерживал его там, где мог, и голова была одним из таких мест.
В детстве он всегда с удовольствием убирал свою комнату в родительской квартире. Учебники у него были обернуты и аккуратно стояли на этажерке. Даже и сейчас он старался протирать ботинки тряпочкой, намочив ее в луже, а одежду осматривал каждое утро и вытряхивал пыль. Он носил с собой складной ножик с ножницами и подстригал ногти, не позволяя им отрастать до неприличной длины. Он делал это не для показухи, как некоторые бомжи, изображавшие выпавших из кареты принцев, за которыми вот-вот вернутся и заберут обратно в высшее общество. Он делал это для себя, чтобы чувствовать, что хоть в чем-то у него порядок.
Как понял Витек, Жак обучал Купим Волосы и попутно учился сам. Приятель откровенно тормозил, и Жак нервничал:
– Смотри сюда! – раздраженно говорил он. – Надо нажать здесь один раз, передвинуть дальше и нажать два раза. Понял?
– Понял.
– Повтори!
– Нажать, передвинуть и нажать.
– Сколько раз?
– Один, – неуверенно ответил Купим Волосы.
– Ни хрена ты не понял! – заорал шепотом Жак. – Записывай, на хрен, если запомнить не можешь!
– Я запомню.
– Ты все время так говоришь! И не запоминаешь! Повторяю последний раз: нажать, передвинуть, нажать два раза. Понял?
– Да.
– Теперь переходим к практике. Следи за моими движениями.
Жак что-то сделал, и у Витька вдруг помимо его воли правая рука согнулась в локте и поднялась вверх.
– Получилось! – восхищенно сказал Купим Волосы.
– Это еще что! – самодовольно заявил Жак. – Смотри дальше!
Пальцы на правой руке бомжа сами собой согнулись в кулак, остался только указательный и он без спроса стал ковырять у Витька в носу, хотя там не было ни засохших, ни свежих соплей.
– Высший класс! – только и смог произнести Купим Волосы.