Борьба на Юге. Жаркое лето и зима 1918
Шрифт:
Благодарный Деникин предполагает назначить этого спесивого субъекта на пост управляющего отделом пропаганды! Офицеры Добровольческой армии, чьи вотчины теперь свалки на пустырях, отчего-то при "единении" получали содержание в два раза больше наших. Хотя основным плательщиком налогов для "объединенных" был Дон. Донская армия планомерно разрушалась из района господства Добровольческой армии. Агитаторы с юга активно вербовали добровольцев в тылу нашего Восточного фронта и на севере. Конечно, из боевой линии пошла масса людей в тыл и на хорошее жалованье. Трудно было ожидать
Однородную деятельность с деникинцами проявлял большевик-казак Миронов, так же ведя широкую пропаганду прокламациями. Раньше он писал: "Краснов продал Дон немцам"; теперь он пишет: "Краснов продал Дон русским генералам". Часто бывает: у кого язык острый- у того ум тупой. Работая на красных захватчиков, глупый Миронов этим лишь приближает собственный расстрел, в качестве благодарности за свои мерзкие труды. А простые казаки очень хорошо разбираются: вот это пишут большевики, а это — в Добровольческой армии.
Разложение войск, начавшееся в Воронежской губернии, не могло не отразиться на состоянии духа Хоперского и Усть-Медведицкого округов.
Страшное слово — измена — докатилось до Хоперцев и они, потеряв мужество, перестали быть стойкими. Они, никогда не считавшие врага, начали его считать и когда увидели, как они одиноки и малочисленны в сравнении с противником, стали отступать, бросая временами в глубоком снегу орудия и обозы. Со всех сторон Войсковой штаб засыпался телеграммами. Рисуя в них тяжелое и часто критическое положение, войсковые начальники обычно подчеркивали требование казаков — "показать им союзников" и их обещание двинуться тогда вперед и победить противника.
Но что тут можно было сделать? Самое большое — еще раз услышать категорическое заявление прибывших на юг британского генерала Пуля или французского капитана Фукэ о близкой их помощи Дону и этот разговор целиком передать войскам. Ужас положения увеличивался еще и тем, что у всех уже закрадывалось чувство недоверия ко всем крикливым и пышным заверениям иностранных представителей. Меткая деталь — "Капитанишка" Фукэ, мелкая сошка, на Дону выдавал себя за офицера генерального штаба, но как вскоре выяснилось, он кончил лишь ускоренные двухнедельные курсы военного времени и, в сущности, был лишь поддельный суррогат офицера генерального штаба. Тонкие усики, набриолиненные, прилизанные волосы… Этот наглый фигляр, еще не вырос из своих мокрых штанишек.
А в эти же дни к Хоперцам пробирались советские агенты и говорили: "Если союзники с вами, то мы со своими хозяевами драться не будем, положим оружие и сдадимся на их милость. Но у вас нет союзников, вас обманывают". Какие правдивые слова! В аргументах стесняться никто «за кремлевской стеной» из верных ленинцев не собирался, избытком «буржуазной морали» не отягощенный, но «революционную целесообразность» уважающий, дожимая казаков до нужной кондиции. Однако в данном случае простота была намного хуже воровства.
Уныние на фронте в эти дни можно было черпать не ложкой, а целым половником! Какие времена настали! Только и слышишь,
Лишь местами, некоторые из них оказывали красным отчаянное сопротивление. Но это были отдельные кучки героев, небольшие, но закаленные в боях части, не потерявшие еще сердца и сохранившие дух. Мир праху Вашему, такие чудо-храбрецы, герои. Собой вы явили пример беспредельной неустрашимости, так как, совершая такой поступок, Вы твердо были уверены, что идете на неминуемую гибель, пощады для Вас быть не могло. Вы ее не ждали и Вы геройски и красиво приняли самую смерть. Дай Бог нам всем такую отвагу!
И опять в эти критические дни, неувядаемую славу стяжал себе лихой Гундоровскии полк. Под командой генерала Гусельщикова, гундоровцы дрались как львы, являя собой редкий пример героизма и безграничной любви к родному Дону. Мне уже довелось поучаствовать в большем количестве кавалерийских походов, нежели большинству смертных, и если бы жизнь моя зависела от того, насколько хорошо руководят конной бригадой, я из всех известных мне командиров предпочел бы генерала Гусельщикова. Он носился со своим полком, как жених с молодой невестой, не в силах вдоволь наиграться и оставить ее одну. Вот за таким человеком можно смело идти в бой!
Северный фронт шатался и заметно терял силу. Развал постепенно ширился. Для восстановления положения, Донскому командованию пришлось принять экстренные, чрезвычайные меры. Срочно были призваны казаки южных округов всех возрастов, способные носить оружие и ими сменены внутренние гарнизоны. С железных дорог были сняты охранные сотни, выделены части с западного фронта и, кроме того, готовились части Молодой армии для ударной группы. Одновременно, спешно приводились в порядок расстроенные полки северного фронта, оставшиеся верными присяге и не пожелавшие признать власть красных. Измученные и голодные, по колено в снегу, часто с отмороженными конечностями, выбиваясь из сил, брели станичники на юг одиночным порядком или небольшими группами, горя одним желанием скорее стать в ряды и отомстить врагу и предателям.
В это время пришла и обещанная помощь "союзников". Вот он знаменитый "лэнд-линз", что поможет Сталину разбить Гитлера! Армии следовало платить — а кроме того, ее надо было кормить, поить, одевать и снабжать оружием. В Новороссийск прибыл первый транспорт союзников, с большим запасом боевого снаряжения. Помощь, казалось, была более, чем кстати. Но увы, вскоре обманутым казакам пришлось горько разочароваться. Действительно, как выяснилось, нам привезли несколько тысяч русских винтовок, переделанных под турецкий патрон (!!!) Специально они так издеваются, что ли? Ведь отгремевшая в Европе война наводнила лишним оружием весь мир.