Born to die
Шрифт:
– Она будет умирать, а вы за всем этим наблюдать, так?
– вспыхнул Хеймитч. Твёрдая рука Плутарха сжала его плечо, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– Послушайте, мистер Эбернети, нам
– Если он не заткнётся, лечить придётся его!
– зарычал Хеймитч. Плутарх, уводя врача из комнаты, гневно посмотрел на него.
– Вы только сломаете ей жизнь. Она уже умерла, как вы не понимаете.
В комнату влетела Китнисс. Когда Плутарх рассказал ей всю сложность ситуации, девушка, не отрывая взгляда от Хеймитча, лишь роняла слёзы на пол.
– Ты убил её, - тихо прошептала она, когда их глаза встретились.
– Ты, и не смей отрицать! Ты обещал ей, что всё будет хорошо! Ты обещал мне, что никто больше не пострадает!
– закричала девушка, от бессилия сжимая руки в кулаки и сжимаясь в комок.
Мужчина подошел к ней, присел рядом и крепко обнял.
–
***
Милая Эффи, нам пора уходить, - шептал голос Крэйна, похожий на песок, пересыпающийся из ладони в ладонь.
– Нужно только отпустить.
Девушка очнулась на третьи сутки. Солнечный свет заливал комнату, ослепляя Эффи так, что все предметы в комнате превращались в блики. Только через время она, привыкнув к освещению, заметила мужчину, спавшего около её ног. Она всё пыталась вспомнить кто это, но попытки были тщетны - словно все воспоминания ускользали от неё. Она поцеловала спящего в макушку, а затем опустила безжизненные, посиневшие ноги в прохладную, влажную от росы, траву. Солнечный свет мягко согревал своими тёплыми лучами, а запах и шум моря успокаивали Эффи. Девушка попыталась встать, ноги очень плохо слушались. Сенека стоял у самого обрыва, устремив взгляд в бесконечный горизонт.
– Отпусти всё, что тебя держит, и мы будем в безопасности, - шептал мерный голос, и Эффи, поднимаясь на ноги, подошла к нему, так же всматриваясь в горизонт.
Через час сердце Эффи Тринкет остановилось навсегда.