Бороться и искать

Эриссу

До последнего дело не дошло, но свободу Люциусу пришлось дать, так же, как и снять метку с его магического партнера - лорда Принца.

Так вот, после выхода Драко из Рода, Малфой стал куда более жестким и язвительным, наглядным примером чего стал тот самый черновик. Почти не выбирая выражений, благо, хоть это было наедине, Люциус почти на пальцах объяснил, насколько это глупо, утопично, накладно, рискованно и результатом будет та самая война с магглами. После трехчасового спора были выработаны несколько пунктов, которые были переданы на доработку аналитикам Отдела Тайн. А пока те думали, Министр взялся за другие проблемы.

Самая большая головная боль - это школа. Измененная программа - это хорошо, но как быть с теми, кто перестал за ней успевать? Что делать с магглорожденными и полукровками, которые по силе сильно уступали чистокровным, и больше не могли быть

наравне за счет убогой учебной программы? А ведь она продолжала усложняться и пополняться все новыми и новыми предметами и факультативами. В конце концов было принято тяжелое, но необходимое решение разделить школьников на два потока. Первый поток представлял собой всех поступивших, но только до определенного момента. Никто никого не отсеивал сразу, ученики сами переходили во второй поток, как только переставали справляться с тремя предметами из пяти. В новой группе им преподавали чуть более облегченную версию того, с чем они больше не могли справиться, и теорию в полном объеме, если предмет вообще не давался. Из-за возросшей нагрузки Совет Попечителей, Совет Лордов и Отдел Образования приняли совместное, беспрецедентное решение: срок обучения в Хогвартсе увеличивался на один год. Теперь С.О.В.ы сдавались по-прежнему в конце пятого курса, а вот Ж.А.Б.А - в конце восьмого. Это решение вызвало множество вопросов, недоумения, даже возмущения, но закон, за который проголосовали большинством голосов, был принят.

Одно примиряло учеников с продлением срока обучения: страстно «любимый» профессор зельеварения Северус Снейп уволился в конце того самого, знаменитого пятого курса. Его место занял Мастер Зелий из Болгарии, выпускник Дурмштранга. Место профессора ЗОТИ совершенно неожиданно для всех занял Антонин Долохов. Его, как впрочем, и многих других, оправдали после открытого судебного процесса над Аластором Грюмом и Альбусом Дамблдором. И к всеобщему удивлению, бывший Пожиратель, на первом же уроке продемонстрировавший абсолютно чистые предплечья обеих рук, и ранее проклятое место преподавателя ЗОТИ подошли друг другу как две половинки одного целого. Уже после второго занятия его обожали все - от первогодок до выпускников.

А прошедший процесс над бывшими лидерами Света затмил собой даже скандальные помолвки лорда Поттера и лорда Блэка. Основное недовольство оставшихся на службе «стариков» Аврората и простых обывателей вызывала именно неизвестность судьбы этих двоих. Ради этого в Международный Магический Суд обратились с просьбой предоставить независимых и непредвзятых экспертов следующих направлений: Мастер Зелий, Целитель, Легиллимент и Некромант. Только после того, как все названные маги были найдены, и было получено их согласие на участие в процессе, собственно, сам процесс и начался. Его проводили не в Министерстве, в одном из его залов, а на квиддичном поле Хогвартса, накрытом специальной магической сферой, дабы на суд могли попасть все желающие. Которых набралось столько, что в решающий день трибуны пришлось пространственно увеличивать в четыре раза.

Первым судили Грюма. Доблестный аврор, представленный ко множеству наград; наставник и учитель не одного поколения новобранцев; страх и ужас Пожирателей - его появление на скамье подсудимых в Оковах Силы вызвало гневный ропот собравшихся. Председателю суда, сухонькому старому магу из Японии пришлось наложить на огромное поле чары молчания, которые он снял только через минуту. Хотя потом молчали скорее от изумления - после троекратного предупреждения о тишине маг не повел даже бровью, не говоря уже о палочке и заклинании. А после молчали уже от шока - допрос Грюма под Сывороткой Правды вскрыл такие тайны и заговоры, что волосы дыбом вставали. В прямом смысле. Взять хотя бы дело Беллатрикс Лестрейндж. Женщина стала просто разменной фигурой на шахматной доске серого кардинала магической Англии, на свою беду подходя под все требования нужной жертвы.

Несмотря на свое славное гриффиндорское прошлое, Фрэнк Лонгботтом дураком не был. Его все больше и больше смущали некоторые действия руководителя Ордена Феникса, нелегальной организации, созданной для борьбы с Волдемортом, Альбуса Дамблдора, являющимся Директором Хогвартса. Молодой маг смог донести свою точку зрения не только до своей матери, женщины весьма здравомыслящей и расчетливой, но и до молодой жены. Сам он был аврором, и покидать страну в столь смутное время не собирался. Как только мать и жена покинут пределы Англии и переберутся к дальним родственникам Августы, проживающих где-то в Сардинии, Фрэнк Лонгботтом собирался покинуть ряды Ордена Феникса. Что предельно не устраивало его руководителя. Поэтому

незадолго до отъезда семьи, аврор получил срочный вызов на работу, что случалось довольно часто. А явившись на нее - подлый удар в спину от бывшего наставника. Империо. Ведомый приказом, он пришел в дом супругов Лестрейндж, где и разыгралась кровавая драма. Англия лишилась еще одного потенциального Темного мага, а что женщина после «всего лишь визита» авроров больше не могла иметь детей, было только плюсом. Именно поэтому, когда чету Лонгботтомов навестила сошедшая с ума от горя потери нерожденного ребенка леди Лестрейндж, она смогла справиться с не самым слабым магом. Вместо того чтобы бить на поражение, мужчина сначала пытался объяснить женщине, каким образом он в ту ночь попал в ее дом. Он слишком поздно понял всю степень безумия гостьи, что и стоило ему и его супруге рассудка.

И таких вот фактов было не один и не два. Лонгботтомы, близнецы Прюэтты, Поттеры-старшие, Розье, Эйвери, Лестрейнджи. Целителю три раза пришлось запускать остановившееся сердце мужчины; Легиллименту - почти после каждого вопроса ломать блоки и установки на памяти и рассудке старого аврора. А на последние два вопроса отвечало уже тело, поднятое Некромантом.

Лорда Сириуса Блэка также убил он. Убил по приказу Альбуса Дамблдора, так как тот стал не просто бесполезен, а даже опасен. Что-то там с зельем, которое обнаружилось в его крови при проверке, которую совершенно неожиданно устроили тому ублюдочные коротышки, когда этого самого лорда попросили оформить несколько бумаг. Ну там, официальную опеку над его крестником, магически заверенную помолвку между Поттером и младшей Уизли, в счет уже оказанных и будущих услуг многодетной семьи, а так же переоформление завещания на будущего опекуна. Ибо это верх глупости - оставлять такие деньги, да и вообще, такое наследство сопливому щенку, не знающему, как правильно им распорядиться. И в Лабиринте испытаний Аластор находился так же из-за Альбуса. Маги слишком уж расслабились, и перестали замечать, как эти тухлые выкормыши Тьмы снова подняли головы, которые им поприжали, и подали голос, хотя должны сидеть по своим норам тихо, как мыши. Им следовало указать их место.

Убить. Желательно - поттеровского щенка, который слишком много о себе возомнил, и смерть которого была наиболее желательна. Несмотря ни на что, его все еще можно было использовать в качестве символа Света, а уж мертвого - самое то. Молчит, не возникает, слушается. Но и любой другой подходил не хуже. Труп, Темная Метка над ним, и все. Флер Делякур, Виктор Крам. Любой из них - дипломатический скандал, ненависть к Пожирателям со стороны миллионов фанатов квиддича, месть вейл. Седрик Диггори, любимец Хогвартса - страх, паника Министерства, и полное принятие всех мер, предпринятых Авроратом против подозреваемых и неблагонадежных, от которых собирались избавиться в поднявшейся шумихе самым радикальным способом.

Много, много чего еще было сказано Грюмом. Сколько смертей, списанных на Пожирателей, было выявлено. Сколько же грязи было озвучено. Никто из находившихся на квиддичном поле не возмутился вердикту магов: тело сжечь, пепел развеять по ветру, но перед тем лишить всех регалий и подвергнуть одному из самых страшных и запрещенных ритуалов (кто бы сомневался, что только в Англии!). Лишение Имени. Провести его могут только тринадцать Мастеров, и потому он так редок: слишком тяжелыми должны быть преступления, а вина полностью доказанной - иначе проводившие Ритуал могли получить откат. Вплоть до смертельного исхода. Но если соглашались… Тот, над кем он проводился, лишался не просто своего имени. О нем забывали, оно исчезало с Родового Гобелена, из Родовых книг, исчезали его портреты, хоть простые, хоть магические. Его больше невозможно было позвать Зовом Предков. Но самое страшное - его лишали тем самым посмертия и возможности возродиться. Развеивалась сама суть мага, его душа.

Приговор был осуществлен тут же, благо, все входившие в состав Международного Магичекого Суда являлись Мастерами. И никто из них не выказал и тени сомнения в приговоре.

И за всем происходящим наблюдал еще один обвиняемый, суд над которым должен был состояться завтра. Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор. А может, суд и не состоится. Так как разъяренная толпа, где каждый второй похоронил брата, отца, мужа, ребенка, любимого, кого-то из родных, явно горела желанием совершить самосуд. Как ни странно, остановить ее сумел всего один человек - Гарри Поттер. Он не кричал, не угрожал и не уговаривал. Он просто подошел к своему бывшему опекуну и посмотрел в глаза. Несколько фраз расслышали только близь стоящие, но уже утром о них знала едва ли не вся Англия.