Борт № 1
Шрифт:
– А сами «трубы»?
– Их переправят на территорию Ашура буквально в ближайшие часы. Партия «инструментов» будет не позднее полудня воскресенья доставлена в то место, куда должны будут прибыть и операторы.
– С местом уже имеется определенность?
– Приготовления идут сейчас в самом Дамаске, в международном аэропорту и на военной авиабазе. У них ограниченное количество аэродромов, способных принимать крупнофюзеляжные воздушные суда.
– Понятно.
– Переночуете, как я и сказал, в Бейруте, в частном доме. Он на выезде из города,
– Да, конечно. И район этот, восточную часть города, тоже хорошо знаю.
– Координаты и другие детали по этому адресу я пришлю чуть позже. Транспортом вас обеспечат. Я и об этом позабочусь. Тебе и твоим людям надо держать язык за зубами. Никому не сообщайте о маршруте следования. И вообще пусть парни не болтают. Трубки у всех нужно отобрать еще на Кипре. И чтобы никаких разговоров с посторонними.
– Будет исполнено, Лайон.
– Лично проинструктируй парней надлежащим образом.
– Понял.
– Что касается Бейрута. Проведете ночь в частном доме, я это уже говорил. В шесть утра подъем. В семь быть готовыми к выезду. К этому времени приедет человек из местных – его имя, фото и описание я сообщу отдельным письмом. Парни пусть едут за ним, он привезет их в деревушку неподалеку от Анжара, это рядом с границей. Там для команды приготовлены оружие и экипировка.
– Серьезное оружие имеется в виду?
– Автоматическое оружие и все прочее, что полагается… Свои штатные стволы, пистолеты то есть, они пусть оставят этому человеку, он передаст потом тебе это добро в Бейруте.
– Будет сделано.
– Там же, в деревушке близ Анжара, их будут ожидать люди, которых пришлет Мухаммед аль-Джабар.
– А он сам уже в курсе?
– Да, его известили. Кстати, тамошний участок границы контролируется именно его организацией и ее ливанским филиалом. Так что никаких проблем при переходе границы у команды возникнуть не должно.
– Надеюсь, что так и будет, Лайон.
– Проводишь их, но только до Анжара. Дальше, к самой границе, тебе ехать не нужно. Как только вернешься из этой поездки обратно в Бейрут, сразу позвонишь мне.
– Понял.
– Старшим команды назначишь Збига… Он обучен работе с «инструментом», он же будет одним из трех операторов во время финальной акции.
– А почему не Адама старшим?
– Адам научен работе с криптомодулями… Его особенно берегите. В Бейруте передашь ему кейс. Эти двое, Збиг и Адам, в «оркестре» главные исполнители. Ну а остальные члены команды, как изначально договаривались, будут выполнять те функции и обязанности, о которых каждый из них был извещен во время индивидуального собеседования… На данный момент все, Питер. Вопросы?
– Я все понял, Лайон.
– Да, чуть не забыл…
– Слушаю.
– Наш общий знакомый… Тот, который обеспечивал всегда нас длительное время съемным жильем и транспортом.
– Я понимаю, о ком ты.
– Чтобы мне не посылать на остров еще кого-то…
– Так?
– Эта карта свое отыграла, Питер.
– Хм…
– Надо рубить концы по этой теме. Чтобы потом никто не смог распутать весь клубок.
– Как именно с ним следует поступить?
– Кардинально. Но чтобы не было следов насильственной смерти.
– Я думаю, он повесится нынче же вечером у себя на вилле, – после паузы сказал Питер. – На кожаном ремешке… Он ведь большой любитель этих забав.
– Хорошая идея, Пит. Организуй, пожалуйста, это событие.
– Будет сделано, Лайон.
– Без долгих разговоров с ним, да?
– Никаких разговоров не будет, ты меня знаешь.
– Просто сделайте, что прошу. Но аккуратно. Удачи тебе, Питер. Тебе и твоим людям.
– Спасибо, Лайон. До связи.
Глава 19
Ущелье Маалула
На террасе, заканчивающейся парапетом, за которым скала обрывается вертикальным сколом, почти тридцатиметровой пропастью, в данный момент находятся семеро людей. Пятеро из них заложники, включая «оператора». Четверых поставили на колени на площадке между стеной дома паломников и парапетом смотровой площадки. Кто-то из них – фигура мужская – завалился на бок. Возможно, потерял сознание.
Технарь, он же тележурналист, оператор, «стрингер» Жан, – единственный из заложников, чьи руки не связаны. Единственный, у кого на голове не надет полотняный мешок. Он сейчас находится ближе к углу строения, в нескольких шагах от скукоженных фигурок тех, кому предстоит, надо полагать, стать разменной монетой в торге между осадившими Маалулу военными и удерживающими городок и монастырь моджахедами.
Вот он едва не уронил свою камеру. Испуганно обернулся; ему, по-видимому, что-то крикнули от строения, где укрылись наблюдатели (они же, возможно, и палачи). Жан кажется растерянным, даже подавленным. Ну еще бы, даже ребенок способен догадаться, зачем их сюда привели. И что именно может случиться уже в ближайшие минуты или даже секунды.
Остальные двое – из тех, кто на виду, кто вышел с заложниками на террасу, одеты в камуфляж. У одного из моджахедов лицо закрыто темной маской с прорезями. Он стоит вплотную к оператору, устанавливающему камеру на раздвижную треногу. Держится за его спиной, используя журналиста как живой щит на случай снайперского обстрела. В правой руке у него пистолет, левой он придерживает Жана за ворот джинсовой куртки.
У другого «духа» голова замотана в клетчатый платок. Этот тип прохаживается возле заложников. Странно. Неужели не понимает, что он прекрасная цель? Что его хорошо видно с противоположного склона? И что мало-мальски опытный снайпер может его «щелкнуть» даже из «СВД»? Бравирует своей смелостью? Фанатик? Таковых тоже немало среди этой публики.