Бортовой журнал 7
Шрифт:
Всякий чиновник представляется мне чужеземцем на муле.
Говорят, что
Думаю, все дело в носе. В особом носе.
У чиновника должен быть особый нос,
Все это тоньше, глубже, сложнее.
Такой нос не теряет нюх.
Эта страна приучена бежать только в одну сторону.
Тут если целуют, то до смерти.
А если и находят нечто, кажущееся симпэтичным, то сейчас же считают это панацеей от всех бед.
Теперь все увлечены энергосберегающими лампочками.
И говорят те тетки только о том, сколько им удалось сэкономить.
А я хочу сказать не о пользе экономии, а о вреде, потому что именно о вреде все и забывают, когда хотят сэкономить.
Прежде всего эти лампочки вредны для людей с фоточувствительной кожей и младенцев – облучение от них более интенсивное, так что рак кожи очень даже может быть.
А еще – сыпь, экземы, псориаз, отеки (список далеко не полный).
А еще они у эпилептиков вызывают мигрень и головокружение.
А еще, как считают ученые, от них исходит вредное электромагнитное излучение – до 300 Мгц. То есть в квартирах с низкими потолками их применять нельзя, потому как до темечка человеческого там ой как недалеко.
И на столе их лучше не ставить – глаза надо беречь.
А еще – в этих лампочках содержится 4–5 мг высокотоксичной ртути. Так что расколотил лампочку – и быстренько бросился на очень долгое время проветривать помещение.
И в мусоропровод их выбрасывать нельзя. Нужны пункты утилизации – а их по стране раз, два и обчелся. Да и сама организация этой самой утилизации в России не отработана.
Тут надо, чтоб человек был заинтересован не выбросить лампочку, а принести ее в магазин и там уже обменять на новую, выиграв при этом в цене.
И надо, чтоб магазин был заинтересован в сборе таких отработанных лампочек.
Возможно ли это в России? Нет. Все уйдет на помойки.
А с помоек – в почву.
А из нее –
К чему это приведет?
К новым, пока еще неизвестным науке заболеваниям.
Так что ждем.
Клянусь святой Радагундой, как хочется перемен!
Как хочется их ощутить, чтоб, то есть защекотало в носу и по нервам!
И чтоб пупырышками все тело пошло от макушки и до самых пяток!
А давайте введем смертную казнь. Ненадолго. Введем и посмотрим – как это. Может быть, что-то изменится? То есть не будем ничего особенно ломать – ни суд, ни прокуратуру, ни милицию, только немного смертной казни – и поглядим. Убьем немножко людей – они же ужасны – и посмотрим, что будет с остальными ужасными людьми. Вдруг они от этого станут прекрасными.
Вот ведь!
Кастрацию педофилов мы уже обсуждали в Государственной думе.
Теперь о смерти говорим.
Интересно, а если лишить депутатов зарплаты, то они вернутся к своим прямым обязанностям, или это уже утеряно нами безвозвратно?
Вы знаете, все, абсолютно все на Западе изучают послание нашего президента Федеральному собранию. Даже исповедницы третьего ордена святого Франциска Ассизского, а также монахини горы Голгофы – премонстрантки, клюнистки, картезианки – все они по ночам лежат на своих власяницах и читают его. А потом они ворочаются, мечутся всю ночь напролет и царапают себя до крови – так им хочется найти в том творении нечеловеческом хотя бы малейшие признаки противостояния между президентом и премьером.
Увы! Все напрасно. Они просто прошлых посланий второго в ту самую пору когда он был первым, не читали.
И мне хочется сказать им: друзья мои, не следует себя так терзать. Достаточно просто сличить это послание и все предыдущие.
Все одно и то же.
Там только слова переставлены.
Так что я хотел бы засвидетельствовать здесь свое почтение всем ораторам и стилистам, имеющим отношение к этому фолианту, отнимающему столько времени от отпущенной жизни не только у моих соотечественников, но и у иных, за рубежом.
И все это без шаловливости, но с надеждой на то обстоятельство, что когда-нибудь мне выпадет досуг или охота посвятить себя более детальному сравнению этих диковинных текстов.
Нашествие цивилистов нам не грозит.
Появлению их мешают просторы – все теряются в складках местности. Только найдешь подходящего – а он уже и потерялся.
Эти мысли пришли ко мне не сразу, но как только я погряз в речах и посланиях.
Это как пустое ведро, пущенное под гору.