Босс для Снегурочки
Шрифт:
До этого момента я всерьез собиралась затеряться в толпе, а потом потихоньку уйти к себе в общагу, но теперь меня охватила нешуточная тревога за этого человека...
Тревога, которую невозможно игнорировать.
Кроме того, память вдруг подкидывает кусок разговора Царевичева с коллегами, подслушанного в фойе. Я тогда еще не понимала, что они говорят о моем «незнакомце», но фразу насчет специфической проблемы Матвея Морозова после какой-то травмы отлично запомнила.
Я смотрю ему вслед, раздумывая над этим, и чувствую, как от волнения слегка учащается мой пульс.
Если
...то я не могу торчать тут под eлкой и ничего не делать, пока он подвергает свое состояние чрезмерному риску!
Надо хотя бы попытаться воззвать к его разуму. Уверена - с логикой у него всe в порядке, просто включил типичное мужское упрямство на полную, вот и всe. А то, что эта женщина-напоминалка, а точнее - самая настоящая медицинская нянька для взрослого упeртого мужика, - не справляется со своими обязанностями, то это всего лишь означает, что она не нашла к своему пациенту нужный подход.
Помнится, какое-то время еще в школьные времена я подрабатывала в поселковой ветеринарке по хозяйству за гроши. И меня нередко привлекали к помощи - то псину больную придержать, то домашнюю скотину во время осмотра погладить-успокоить... так что я для себя еще в те времена четко уяснила одну вещь. Главное - не быть с пациентами мямлей. Они должны чувствовать не только доброту, но и твердую руку. Второе даже важнее.
Так что... пожалуй, вряд ли Матвей Эдуардович сильно отличается в этих реакциях от какого-нибудь привычного мне деревенского барана. Мне даже самой очень интересно проверить эту теорию.
– Ладно, - решительно говорю я расстроенной женщине.
– Раз речь о здоровье, то тогда я тоже попытаюсь. Может, он прислушается к словам постороннего человека.
Она тяжело вздыхает.
– Ох, я буду вам так рада, если у вас получится до него достучаться, девушка! А уж как Андрей Борисович будет вам благодарен, вы не представляете!
Я безразлично киваю и сразу же бросаюсь догонять Морозова быстрым частым шагом.
Понятия не имею, кто такой этот благодарный Борисович, но сейчас мне это не особо важно. Новогодняя полночь уже на носу!
Глава 10. Талант убеждения
– Где ты была так долго?
– возмущенно шепчет Зая мне на ухо.
– Я уже хотела бежать тебя искать!
Я смущенно кошусь на нее и пожимаю плечами. Как-то неловко признаться подруге, что совсем недавно собиралась прятаться от напряжного соседства с боссом в толпе чужих людей.
Морозов и сейчас меня напрягает.
Сидит рядом со своей прекрасной Павлиной - или Павой, как ее капризно зовет темноволосая родственница босса Валерия, - и внимательно слушает ее хвалебный щебет о красотах солнечной Италии.
«Что ж ты уехала оттуда, раз тебе там лучше жилось?» - так и хочется ее спросить, но от этой глупости я удерживаюсь легко. Потому что реального смысла вступать лишний раз в беседы с посторонними людьми для меня, как обычно, не существует.
Тем
Десять минут до полуночи! Давай, давай, Вероника, соберись... иначе так тебе и остаться по жизни Снедурочкой , неспособной на смелые поступки!
Последняя мысль вдруг придает мне сил.
И эти силы даже удваиваются, когда я замечаю, что Морозов берет в руки бутылку игристого светлого напитка под неодобрительным взглядом соседа. Этот мрачный черноглазый мужчина с жутким шрамом на лице сидит напротив моего босса и хмурится.
– Матвей... повремени с этим, - тяжело роняет он густым сильным голосом.
– С наступающим, Андрей, - Морозов бросает на него короткий взгляд и с невозмутимой легкостью выдергивает из бутылки пробку. А затем разливает по бокалам.
– Матвей Эдуардович!
– обращаюсь к нему старательно спокойным равнодушным голосом.
Все на меня оборачиваются с легким недоумением. Наверное, за активным общением между собой абсолютно забыли о том, что среди них сидит какая-то тихая молчаливая девица.
Во взгляде Морозова - задумчивый холодный мрак. А вот его очаровательная «зазноба» изучает меня с вежливо-ожидающим любопытством. Мол, ты кто такая вообще и откуда здесь нарисовалась?
Босс оглядывает меня с ног до головы.
– Я тебя слушаю. Вероника, верно?
– Рада, что хотя бы это, - подчеркиваю я иронически, - вы помните. Наверное, ваши... звери сегодня отлично себя чувствуют.
Он слегка вздергивает брови, и мрак в его синих глазах словно вспыхивает вдруг далекими одинокими звeздами. Прямо как тогда, холодным вечером в парке.
– Хорошо, я заинтригован. Что ты хотела сказать?
– Я хотела всего лишь напомнить одну маленькую народную легенду, - бросаю быстрый взгляд на часы: до полуночи уже осталось всего пять минут.
– Это история о зверях, которые живут в сердце каждого человека. Тeмные, светлые... разные. Они сражаются в человеке каждый день и побеждают с переменным успехом. Имен у них много, но самые лютые, самые опасные звери - Боль, Печаль и Разочарование...
– вижу, как от этих слов каменеют мужественные скулы моего внимательного собеседника и быстро добавляю: - Держать их в узде можно только одним способом...
– Это каким же?
– пристально сощуривается Морозов.
– Не кормить их, - я пожимаю плечами.
– По-моему, это очевидно. И знаете, Матвей Эдуардович... на вашем месте я бы точно держала их подальше от выпивки. Эти звери ее обожают до безумия и прям срываются с цепи, как учуют. Неоднократно доказанный факт... если подумать.
Несколько долгих мгновений мы смотрим друг другу в глаза и молчим.
Я даже отвернуться не могу - настолько гипнотически тягучим и глубоким вдруг делается его взгляд. Будто бездонный синий космос с созвездиями, кометами и туманностями...