Босс (не) моих фантазий

Фомина Любовь

– И да, и нет.

– Объясните?

– Нет.

Больше Павел Сергеевич не пытается со мной заговорить до окончания нашей поездки, что для меня считается вполне удачным исходом событий. Я же сама разворачиваюсь лицом к окну и стараюсь лишний раз не дышать. Но окно все равно запотевает. Ну что вечно за нелепые ситуации со мной случаются?

– Приехали, - констатирует факт директор, останавливаясь у моего подъезда.
– Валерия, вы сами подниметесь и все возьмете? Не нужна помощь?

– Не, не. Я сама.

– Тогда я жду.

Я

высовываюсь из машины. Встаю на обе ноги и аккуратно переступаю с больной на здоровую, заметно хромая. Так я почти добираюсь до железной двери, гремя ключами, висящими на руке.

– Что с вами?
– Со спины подходит ко мне директор.
– Что-то с ногой?

– Да-а-а ... Я неудачно села на диван. Не знаю, то ли вывих, то ли ушиб.

– У вас есть лифт в доме?

– Лифт в пятиэтажке? Не смешите.

– Понятно.

Павел Сергеевич хмуро отвечает мне, подходит ближе, и я взлетаю. Во всяком случае, мне так кажется. Он подхватывает меня на руки.

– Отпустите! Поставьте обратно!
– Сразу же я бью тревогу.

– Не отпущу. Вы как по лестнице собрались подниматься?

– Медленно и осторожно.

– Валерия, что за бред.

– Бред, значит?

– Открывайте дверь. Или дайте ключи, я сам открою.

– Нет! Сначала верните меня на землю!

Я, сама не понимая, что творю, начинаю махать руками и бить Павла Сергеевича - своего директора!
– по плечам. А он на это никак не реагирует! А я брыкаюсь, махаю здоровой ногой, продолжаю отбивать свободный ритм по плечам. Директор же только уворачивается, чтобы в лицо ему не попало, и смеется. Оказывается, он умеет этот делать!

Наконец, я выдыхаюсь. Руки сами ложатся на мужские плечи, а внутри успокаивается еще недавно бушующий ураган эмоций.

– Поставьте меня.
– Мой голос звучит неожиданно тихо и ровно.
– Мне так неловко.

Павел Сергеевич поворачивает на меня лицо. Он серьезен. Даже смешинки в его глазах перестают плясать.

– Успокоились?
– Отвечает он в такт мне.

– Да.

– Хорошо.

Я смотрю на него, находящегося сейчас так близко, и не могу отвести глаз. Руки сами тянутся к его лицу. И вот уже ладонями я осторожно дотрагиваюсь до острых скул. Павел Сергеевич никак не реагирует, видимо, ждет, когда меня совсем отпустит, и я окончательно успокоюсь, и мы заберем документы.

А он так рядом. Настолько до необычности теплый. Приятный.

Я приближаюсь ближе.

И ближе.

Глаза сами закрываются. И я касаюсь его губ своими губами. Нежно, аккуратно, боясь спугнуть. Всего одно прикосновение, а жар в тот же миг начинает разливаться по телу. Если бы у меня были крылья, то они обязательно распахнулись бы, и я взлетела. Всего одно прикосновение, а чувство, будто вся жизнь до была напрасной. Будто я жила ради этого момента.

Я с легким чувством в груди и уверенностью о правильном решении чуть отстраняюсь. Теперь дело за ним.

Отстраняюсь и приоткрываю глаза.

Вижу лицо Павла Сергеевича. Удивительно, кого еще бы я могла здесь увидеть?

И насколько же резко приходит осознание всего сделанного. Госпадии, как на работу теперь ходить? Мне уже стыдно. Мне ... мне срочно нужно уехать. Переездаю вместе с Машкой! Ну как мне теперь жизнь с мыслью о том, что я поцеловала начальника, хоть и выпив перед этим немного красного. Да это наоборот все усугубляет! Боже ... Нет, нет, нет. Так нельзя. Что я наделала?! Нужно срочно что-нибудь придумать. Нужно ...

– Все хорошо?
– Мягко спрашивает Павел Сергеевич, убирая прядь волос с моего лица.

– Да. То есть нет. То есть ... Скорее! Бумаги! Да, да! Нужно подняться за бумаги! Меня ж еще и подруга ждет! Опустите меня, пойдемте скорее!

– Как скажете, - пожимает плечами директор и ставит меня на асфальт.

Я резко падаю, пытаясь зацепиться за воздух, но он как будто рассеивается вокруг меня. Все сейчас происходит максимально неправильно. Так не должно было быть! У этого вечера предполагался совсем другой исход!

Мне удается не упасть, но только потому, что Павел Сергеевич обратно подхватывает меня, пока я не успеваю коснуться асфальта. В тот же миг, воспользовавшись моей растерянностью, он выхватывает ключи у меня из рук. И открывает железную дверь.

– Этаж?
– Совершенно серьезно спрашивает он.

– Пятый, - виновато отвечаю я.

Павел Сергеевич обреченно, как мне оно кажется, вздыхает и начинает движение вверх. И вот что я скажу. Он как будто совершенно легко поднимается, будто и не держит меня на руках. Я не сказала бы, что сильно легкая, килограмм пятьдесят пять есть, если не все шестьдесят, хоть по мне этого и не скажешь на первый взгляд. Но Павел Сергеевич будто и не чувствует этого. И мы очень быстро оказываемся у порога моей квартиры.

Только бы мамы не было дома! Наверно впервые я надеюсь на то, что она, как и предупреждала, осталась на ночную смену. Не хватало еще посреди ночи завалиться к ней на руках у своего начальника. Потом от вопросов не отбилась бы.

А директор быстро расправляется с дверными замками и вот уже дергает ручку, переступает порог.

– Свет справа, - говорю я, чувствуя себя личным навигатором.
– Бумаги в сумке. А она ... в моей спальне.

– Куда идти?

– По коридору, дверь справа.

Мы заходим в мою спальню, отчего мне становится еще более неловко. То поцеловала своего директора, то в спальню свою завела, пусть даже и нашлись веские для этого причины. Это все равно не оправдывает сложившейся ситуации. Но, конечно, поцелуй ... Его не оправдать ничем. Даже алкоголем.Тем более, что я успела протрезветь, пока сидела у Павла Сергеевича в машине.

– Сумка на тумбочке, - показываю я директору.

Сама в этот момент я пытаюсь осмотреть ногу.

– Валерия.
– Обращает на себя мое внимание директор, протягивая мне сумку.