Босс (не) моих фантазий
Шрифт:
– Мама!
– Обиженно восклицаю я.
– Да что я не так сказала то?
– Мы просто коллеги. Даже не друзья!
– Ой да не заливай. Притворюсь, что поверила.
Мама больше ничего не говорит, но больше и не нужно. Она уже все успела испортить. И это прямо на глазах Павла Сергеевича! Вот опять я оказываюсь в ситуации, когда готова сгореть от стыда.
– А куда мы едем?
– Начинает суетиться мама, когда машина оказывается далеко от центра. Слишком далеко.
– В дом моих родителей, - совершенно безэмоционально отвечает директор.
– Они
– У каждого из них есть по личной машине, - непонятно мне зачем, Павел Сергеевич поддерживает и развивает этот бессмысленный диалог. Зачем настолько влезать в жизнь моего коллеги?
– Периодически они вызывают водителя.
– Но это же так дорого!
– Мама, у них есть на это деньги, - не выдерживаю уже я.
– Вы скоро сами все узнаете, Тамара.
Как Павел Сергеевич обратился к моей маме? Да что он вообще себе позволяет?!
– Не терпится уже познакомиться.
Глава 50
Мы подъезжаем к тому самому дому с видом на горы. Вновь всплывают те переживания, что я переживала в тот день ... А из-за этого даже волнение от предстоящей встречи накатывает и комом подступает к горлу. Но нужно помнить главное - зайти внутрь и не выходить. Тогда и проблем не будет. И это все, о чем я сейчас разрешаю себе думать.
Мы выходим из машины и подходим к дому. На пороге нас уже встречают. Будто караулят! Я отхожу как можно дальше, пока мамы знакомятся друг с другом. Оказывается, отец Павла Сергеевича был вынужден отъехать, а Ника так скоро вернуться не смогла, ведь улетела всего пару дней назад, и дела закончить не успела. Я даже расстраиваюсь от этой новости, ведь она была моим шансом на легкость этой встречи. По итогу же все выглядит так, что парочка влюбленных знакомит своих родителей. И кажется, только я не рада этой затее.
Мы всей четверкой усаживаемся за стол. И вроде бы должно повиснуть неловкое молчание, но нет. Мамы без устали начинают болтать обо всем. Они знакомятся, рассказывая о себе и своей работе. Потом переходят к обсуждению еще каких-то тем, но я к этому моменту полностью выпадаю из беседы и перестаю слушать. Все складывается так, как я и ожидала. Я чувствую себя лишней на этом празднике. Павел Сергеевич тоже молчит, изредка поддакивая, когда того требует его мама. Я же погружаюсь в тарелку, рассматривая ее и выводя узоры вилкой от остатков съеденных угощений.
Персонал, что кажется неотъемлемым элементом богатой жизни, то и дело добавляет новые тарелки с вкусностями на стол. А я больше не могу есть! Разве только что глазами.
– Лерочка, а расскажи, - обращается внезапно ко мне мама Павла Сергеевича, - как у тебя дела на работе? Директор не сильно загружает тебя?
– Ехидно бросает она взгляд на сына.
– Все хорошо, - отвечаю я с притворной улыбкой.
Видя, что из меня ничего толкового не вытянуть, Ирина Васильевна вновь возвращается к беседе с моей мамой.
– Хотите, покажу дом?
– Чуть наклоняется ко мне директор и спрашивает шепотом.
–
Мы моментально выходим из-за стола, отчего ловим двусмысленные взгляды, подкрепленные странными улыбками. И Павел Сергеевич уводит меня наверх.
– Здесь тихо, - расслабляюсь я, сбежав с ужина.
– Точно, - соглашается Павел Сергеевич.
– Может так и оставим их?
– Смеется он.
– Я только за! Можно было и не приезжать.
– Но мы здесь. Это моя комната. Точнее, была, но родители ничего не хотят менять в ней, надеясь, что я когда-нибудь останусь здесь на выходные.
– А вы не хотите здесь оставаться?
– А зачем? Это не мой дом. Нужно двигаться дальше, - подергивает плечами директор.
А мне так и хочется ему что-то возразить! Не потому, что я с чем-то не согласна. А просто так. Чтобы было. Чтоб не расслаблялся.
Его комната оказывается очень просторной, но от этого не менее уютной. Кровать, стол, шкаф, диван, странные обои в закорючку - самая обычная комната подростка. Даже и мысли бы не возникло, что подросток из богатейшей семьи города, если бы я этого не знала заблаговременно.
– Здесь мило, - осматриваюсь я.
Разворачиваюсь, чтобы найти Павла Сергеевича, которому это говорю, но ответа не получаю. И натыкаюсь прямо на него. Вот буквально! Я наступаю ему на ногу и теряю равновесие. Он подхватывает меня, держа под руками.
– Извините, - краснею я, но как будто не подаю вида.
– Ничего.
– Вы расстроены?
– Нет. Здесь столько воспоминаний ... Я и забыл, что когда-то увлекался рисованием.
Директор протягивает мне папку с рисунками. Там и портреты, где детально прорисованы мельчайшие детали, будто вместо рисунка мне подкинули фотографию, и пейзажи. Причем дух от них захватывает. Из-за боязни высоты я отказалась от хваленого вида, но зато сейчас могу оценить его по достоинству.
– Как красиво! Это вы рисовали? А почему забросили?
– Ну, я выбрал более успешную для себя карьеру. А это скорее баловство.
Даже странно видеть, как Павел Сергеевич смущается. Он тупит взгляд в пол, дергает руками, спрятанными в карманы брюк. Будто ему не тридцать исполнилось совсем недавно, а все пятнадцать. Стал тем самым мальчишкой, который мог только мечтать о взрослой жизни.
Мы находимся одни в комнате, куда вряд ли кто-то зайдет. А если вдруг и надумают, то сразу будет это слышно. И мысли о поцелуе вновь возрождаются в моей больной фантазии. И сколько бы я не убеждала себя, что это неправильно, они все равно никуда не уходят. Надо срочно себя чем-то занять!
– Павел Сергеевич, а вы счастливы?
– Нахожу я для себя наиглупейшее занятие. Вот совсем не время для таких вопросов, да и отношения не те, но я все равно это делаю. Вот точно, я еще маленькая девочка, которая не хочет взрослеть.
– Странный вопрос, - усмехается он, - тем более слышать его от вас.
– А что не так со мной?
– Облокачиваюсь я о стол и складываю руки на груди.
– Вы имели полный доступ к моему счастью, но решили только сейчас спросить об этом.
– Лучше поздно, чем никогда.