Босс по принуждению
Шрифт:
– Адам Валерьевич, мне как-то неловко.
– Хотел отдать его вам ещё в театре. Полина, носите, пожалуйста. И не нужно смущаться. Такая девушка, как вы, заслуживает самого лучшего.
– Но…
Мне хотелось задать с десяток неловких вопросов: “но я же ваша подчинённая”, “но к чему это?”, “разве дарят подарки на четвёртый день знакомства?”, “что я буду должна за этот подарок?”. Но я поняла, что вопросы будут лишними и либо разозлят, либо обидят его.
–
Я достала подвеску из коробки и повернулась к боссу спиной, чтобы он помог застегнуть замок на цепочке. Кулон был идеальным. Я крутила его в руках, рассматривая, как переливается на свету золото.
Адам Валерьевич едва заметно улыбнулся краешками губ.
– Заедем перед работой за кофе?
Я кивнула.
Когда мы зашли в офис, босс сразу ушёл к себе в кабинет, а я собирала косые взгляды некоторых коллег, видимо, из-за того, что мы с Адамом Валерьевичем вышли из лифта вместе.
Я пыталась сосредоточиться на работе, но думать могла только о нём.
Золотое украшение – это уже не поход в театр, это что-то посерьёзнее. Я принимаю ухаживания босса. Я почему-то не могу найти ни одной нормальной причины, чтобы отказать ему. И в то же время меня не покидает чувство, что предостережение сестры может оказаться правдой.
В обед Адам Валерьевич вызывает меня к себе.
– Полина, я договорился с одной больницей. К вашей тёте на постоянной основе будет ходить медсестра. Она будет следить за приёмом лекарств, помогать в передвижениях по дому, будет ухаживать за ней и окажет медицинскую помощь в случае необходимости, пока вас нет дома.
Я смотрела на босса и не знала, что ответить. Медсестра-сиделка – это чудесно. У меня всё ещё есть миллион рублей, так что я и сама могла бы её нанять. И наверное, стоило. Только мне это в голову не пришло.
Но то, что Адам Валерьевич делает для нас с тётей Машей всё это, вводит меня в ступор. Я не привыкла к таким ухаживаниям со стороны мужчины. Не знаю, насколько нормально принимать их. Разве так бывает?
И снова внутреннее чутьё подсказывало мне: за это придётся платить.
Но как же это всё соблазнительно. И почему я не могу сказать ему "нет"?
– Вы согласны? Ваша тётя будет в надёжных руках, но при этом в привычной обстановке, у себя дома. А у вас появится чуть больше свободного времени.
– Согласна. Это очень благородно с вашей стороны. Даже не знаю, как вас отблагодарить за всё это.
– Улыбнитесь.
Я смущённо посмотрела на босса и улыбнулась.
– Прекрасно, Полин. Вы мне ничего не должны.
– Вот так просто?
–
– Да?
– Принесёте мне чашку кофе? – он улыбнулся. На этот раз широко. Так что хмуриться не получилось бы при всём желании. С улыбкой на лице Адам Валерьевич выглядел ещё красивее, чем обычно. Знала бы я тогда, что такое удивительное явление можно наблюдать также редко, как двадцать девятое февраля в календаре.
– Две минуты, – ответила я ему.
Вечером босс отпустил меня пораньше, чтобы я могла встретить медсестру у нас дома. Мы обговорили условия, подписали договор, и я дала ей ключ. Теперь тётя Маша от меня никак не зависела. Людмила, медсестра мне понравилась. Ей было около пятидесяти лет и, кажется, она действительно любила людей. Это я поняла по тому, как она обращалась с тётей Машей. Надеюсь, так и будет.
Перед сном Адам Валерьевич написал мне, что моя улыбка не выходит у него из памяти весь день. И он не сможет уснуть, если не будет уверен, что увидит её ещё раз завтра утром.
Я положила телефон на кровать рядом с собой и посмотрела в потолок. Удары моего сердца отдавали вибрацией по всему телу. Внутри всё будто трепетало от счастья. Я снова схватила телефон и напечатала боссу смс:
“Не могу допустить, чтобы руководитель компании остался без сна. Завтра утром обязательно исполню вашу просьбу”.
В ответ я получила лайк на своё сообщение и пожелание доброй ночи.
Засыпала я с довольной улыбкой на лице.
Утром к нам в дверь позвонили, я решила, что это Людмила пришла пораньше, но на пороге стоял курьер с большой корзиной из красных роз. Внутри была открытка с подписью: “С нетерпением жду нашей встречи”.
Я закрыла дверь за курьером и понюхала цветы. Пахли они сладко-сладко. И настроение было у меня такое же.
– Красные розы – символ страсти, – услышала я тихий, надтреснутый голос за спиной.
– Я такая счастливая, тёть Маш, – сказала я, едва сдерживая слёзы.
– Это от того мужчины, что возил нас в больницу? – Она с трудом стояла на ногах, опираясь на трость.
– Да.
– Красавец. И щедрый.
– Угу.
– Будь осторожна, моя дорогая.
Я удивлённо посмотрела на тётю Машу из-за букета, а она, опираясь на трость, неспеша пошла на кухню.
Даже предостережение тёти не сбило моего романтичного настроения. Я вышла из дома и была готова взлететь высоко в небо, как птица, настолько легко и свободно я себя чувствовала. Но свобода понятие переменчивое. Сегодня она есть, а завтра… Кто знает, что будет завтра?
Конец ознакомительного фрагмента.