Ботаники не сдаются

Логвин Янина

— Но, Вань, я не могу так быстро! Что, п-прямо сейчас?!

— У тебя нет спортивного костюма?

— П-почему это? Есть.

— А больше ничего и не нужно. Родителям твоим я сам позвоню — отец меня знает. И все необходимое тоже возьму. Ну, беги! Чего стоишь? — он разворачивает меня лицом к шкафу и подталкивает. — Одевайся! Нам еще в Черехино заехать надо, взять машину и вещи.

— Ага!

Я послушно направляюсь к шкафу,

но вдруг, споткнувшись, останавливаюсь, сжав пальцы на поясе халата. Поворачиваюсь к Ваньке.

Он плюхается на мою кровать и упирает плечи о стену. Закидывает руки за голову, не сводя с меня глаз.

Он что, на самом деле собрался здесь сидеть?!

— Вань, чтобы с тобой поехать мне нужно переодеться, — говорю осторожно.

— Согласен, мы это решили. И?

— Ну, как бы, — я в растерянности кусаю губы, — ты здесь и можешь меня видеть.

— Правильно, я здесь. В твоей комнате. — Улыбка у парня ползет в стороны, как у чеширского кота — довольная, но голодная. Он страшный симпатяга — Воробышек, и я не могу не ответит тем же. — Мне нравится, Очкастик, что ты это понимаешь.

— Ну, хоть глаза закрой, Жук! — пробую возмутиться.

— Зачем? Я этого события месяц ждал. И не подумаю! Ну, давай же, Катюш, начинай, я весь внимание. Покажи себя, а то я скоро в монаха превращусь! Думаю, я заслужил хорошей встряски!

Раздеться? А точнее, переодеться на глазах у Ваньки? От этой мысли у меня учащается дыхание и покрывается пятнами грудь. Он точно меня сведет с ума! Если не чувством вины, то степенью внутренней свободы — тем, как просто он говорит и чего хочет. Но, это же и вправду несложно. И не должно быть стыдно. И вполне нормально между двумя людьми, которых связывают чувства сильнее дружбы. Ну, не убудет ведь от меня! Я только что из душа, белье на мне, конечно, не дизайнерское, как у Светки, но тоже вполне себе симпатичное. Обычный светлый бюстик и белые бикини с широкой резинкой, на которой написано «Kiss Me please»…

Еще двадцать минут назад мне совершенно точно было плевать на надпись.

О, боже!

Я выдыхаю, как перед прыжком, но это действительно похоже на погружение под воду. Под толщу новых ощущений, в которых всего мало: и воздуха, и пространства, и времени.

Ванька смотрит внимательно, но я вижу, что его улыбка пропала, а дыхание заметно участилось. Что происходит? Ведь ничего не случилось. Он продолжает полулежать на кровати, а я все еще стою в халате, но что-то между нами определенно происходит. Меняется, сокращая расстояние и делая нас ближе.

Я отворачиваюсь к шкафу, открываю створки и нахожу футболку и костюм.

Бег по утрам и рассчитанные калории сделали свое дело и мое тело изменилось. Не так, как хотелось бы, но у меня определенно появились попа и грудь. Последняя небольшая, но судя по конституции всех женщин Уфимцевых — в будущем мне точно насчет ее отсутствия переживать не стоит.

Я развязываю пояс халата и откладываю

его в сторону. Снимаю с плеч и сам халат, достаю вешалку и убираю его в шкаф. Осталось надеть костюм.

Ну вот, ничего страшного. Я так делаю каждый день, подумаешь. И белье по утрам надеваю на голое тело. Все это мне привычно и знакомо.

Сначала кожу обдувает, словно легкий ветер, а потом за спиной раздается хриплое:

— Умка, повернись.

А вот это уже слишком, и я бросаю поверх плеча:

— Обойдешься, Звездочет! — но не успеваю сказать, как дверь в комнату стремительно распахивается и вбегает Лялька.

Сестра останавливается посередине спальни и возмущается, чуть не плача.

— Кать, сделай за меня домашку для репетитора! Эта старая мегера достала своими заданиями! А мама сказала, пока не сделаю, я не могу пойти с Котэ в кино! А сеанс уже через час, мы этот фильм с Сердюкиным целый год ждали! Ну, Ка-ать!

Лялька не сразу замечает развалившегося на кровати парня, а потому успевает капризно топнуть ногой. Но, наконец, ее рот открывается от удивления, когда она видит Ваньку и медленно переводит изумленный взгляд с него на меня, стоящую перед ней в одном бикини.

Бедная Лялька, для нее это точно шок.

— П-привет. А что это вы тут делаете?

Я давно повернулась на голос сестры и замерла, не зная, что сказать. Дело спасает Воробышек. Он садится в кровати и хмуро сдвигает брови.

— Ты кто? Дочь сумерек или исчадие ада? Отвечай!

— Я Оля, — растерянно бормочет Лялька.

— А я — Ваня. А теперь, когда познакомились, кыш отсюда, Оля! И в следующий раз входить только по стуку, поняла?

— Д-да.

— Я сегодня Катю забираю, так что никаких заданий и старых мегер, у нее выходной!

Лялька тенью выскальзывает в дверь, тихо притворив ее за собой, а я закрываю лицо ладонями. Смеюсь, потому что… ну что еще остается делать?

— Ванька, ты сошел с ума!

— Ничего, пусть привыкает, что у ее сестры есть своя жизнь и своя территория. И парень, который эту территорию охраняет. А если бы мы с тобой занимались не вуайеризмом, а любовью? Знаешь, тут и про дверь запросто можно забыть!

— Чем? — я изумляюсь такой откровенности, а сердце пропускает удар.

Ванька встает и подходит ближе. Встав передо мной, берет в руки косу и медленно ведет по ней ладонью вниз, задерживая пальцы у моей груди. Он значительно выше меня и я чувствую у виска шепот горячих губ, которые опаляют кожу пламенем. Так же, как грудь — легкое прикосновение костяшек пальцев.

— Черт, детка! Ты меня завела. Я теперь буду думать о тебе все ночи, обещаю. И не только думать, — он шепчет это в ухо, прижимая меня к шкафу. — Ты ведь понимаешь, о чем я, Умка?