Боуи

Кричли Саймон

I’m sinking in the quicksand of my thoughtAnd I ain’t got the power anymore. (Утопаю в своих мыслей зыбучих

песках И ни над чем я больше не властен.)

В песне Five years, узнав, что Земле вскоре придет конец, Боуи поет: «И было холодно, и лил дождь, и мне казалось, что я актер»[And it was cold, and it rained and I felt like an actor]. Так и в одной из моих самых любимых его песен The Secret Life of Arabia (умопомрачительно, с дикой неистовостью перепетой великим, ныне почившим Билли Маккензи совместно с British Electric Foundation) есть строки:

You must see the movieThe sand in my eyesI walk through a desert songWhen the heroine dies. (Ты видишь кино, Песок в моих глазах. Я иду по пустыне песни, Когда умирает героиня.)

Мир – это съемочная площадка, и фильм, который

здесь снимают, мог бы называться «Меланхолия». Одна из лучших и самых безрадостных песен Боуи, Candidate, начинается с прямого утверждения притворства: «Мы притворимся, что идем домой» [We’ll pretend we’re walking home], далее следует строка: «Эти декорации удивительны, даже пахнут как улица» [My set is amazing, it even smells like a street].

Искусство преподносит скверный урок: урок совершенной неаутентичности. Все – череда повторов, постоянная реконструкция событий. Фальшивки, обнажающие иллюзорность реальности, в которой мы живем, и сталкивающие нас с реальностью иллюзии. Мир Боуи – это антиутопическая версия «Шоу Трумана», больной мирок, изображенный в грубых городских пейзажах разрухи из Aladdin Sane и Diamond Dogs или, менее навязчиво, – пустынными звуковыми ландшафтами Warszawa и Nek"oln. Выражаясь словами Игги Попа из песни с альбома «Lust for Life» (название, впрочем, позаимствовано из фильма Антониони 1975 года, но отсылки к Боуи также подразумеваются), Боуи – пассажир, который едет по убогим задворкам города под ясным чистым небом.