Бой - баба
Шрифт:
А главное — исходящий от чеченца отвратительный запах. Густой чесночный перегар и терпкая вонь немытого мужского тела. Он что, неделю ванну не принимал? Или потел так от страха? Правильно Виктор его треснул. Еще надо было добавить.
Повертела в руках компрометирующую коробку Александра. Совсем уж решилась совету мужчины последовать, да вовремя заговорила в ней рачительная хозяйка.
Лучше продать. Безработной деньги ох как нужны!
Неожиданно громкая, требовательная трель дверного звонка заставила женщину испуганно замереть на месте, моментально
Уже давно завладевший пистолетом Мурата Виктор метнулся бесшумно в прихожую, знаком приказывая Александре не двигаться.
Не послушалась привыкшая к самостоятельности красавица. Подошла твердым шагом к дверям и выкрикнула, сопротивляясь обхватившим ее сильным рукам:
— Кто там?
— Толик, — донесся приглушенный знакомый голос.
— Пусти! — возмущенно прошипела Александра, изо всех сил вырываясь из мужских объятий. — Это свой. Надо открыть, пока Камыш не приехал.
Парень оказался крепким орешком. Еще две пытки «слоником» перенес. Только на пятой сломался. Прохрипел, еле шевеля разбитыми раздосадованным гориллой губами:
— Убивал я… Один… Александра ни при чем…
— Ты че, охренел?! — заорал тоже выведенный из себя капитан. — Мы же договорились!
— Брось, Михалыч, — остановил замахнувшегося на упрямца опера сержант. — Успеем еще с бабой разобраться. Детали пока выжимай.
— Она не баба, — донеслось от стула. — А ты — не мужик… Хлесткий, способный свалить быка удар опрокинул задержанного вместе со стулом на пол.
— Вот падла! — дуя на сбитые костяшки пальцев, с чувством произнес верзила. — Че тут скажешь — достал!
Начавшего давать долгожданные показания подозреваемого окатили водой из-под крана. И сразу же перешли к выяснению обстоятельств дела.
— А вот скажи мне, — спросил, быстро заполняя бланк протокола, повеселевший оперативник, — как ты узнал о местожительстве банкира?
— Никак…
— Но он же жил всего в двух остановках от тебя.
— Я на автобусе не езжу…
— Это почему?
— Пешком хожу… Так интересней…
— Правильно! — бодро хохотнул капитан. — Береги здоровье смолоду!
Уставился непонимающе на пустой протокол, снова улыбкой расцвел:
— Ну ладно. Так и запишем: увидел случайно в автобусе и проследил до дома. Так, а где пистолет взял? Ну, «Макаров»? Вот только отпираться не надо! Мы все уже нашли. И пули, и стреляные гильзы.
Перед лицом сжавшегося в ужасе арестанта закачалась трижды проклятая маска противогаза.
— Ты, падла, лучше не зли! Я с тобой сам скоро психованным стану. Колись давай, гнида!
Заклацали отпираемые замки, и Он увидел ее. Свою Королеву. Красную, растрепанную, запыхавшуюся. В мятом, сбитом набок коротеньком платье.
Жулькалась опять с кем-то, значит. Шлюха… Сука блудливая…
Красавица что-то быстро трещала, оправдываясь, хватала Его просительно за руки, но Он ничего не слышал. Почувствовал с горечью, как ухнуло куда-то вниз разочарованно сжавшееся сердце. Это
Вспыхивающие ослепительными зигзагами мысли молниями чертили сгущающуюся в голове чернильную черноту. Где-то в груди образовался и начал быстро расти леденящий кровь могильный холод.
И в этот момент Его посетило озарение. Потрясло мгновенным открытием, заставив по-другому взглянуть на предавшую Его чудесные мечты бывшую Королеву.
Понял Он наконец-то, за что папашка так люто и так немилосердно карал безответную забитую супругу. И почему она терпела — тоже понял.
Все правильно. Надо бабу наказывать. Иначе с этим отродьем разговаривать нельзя. Они все одинаковые. Так и будут вертеть хвостом, пока кулака не нюхнут.
Понимание принесло облегчение. Тьма в голове рассеялась, уступив место удивительно выпуклому, пронзительно ясному и гениально простому хладнокровному расчету. В доли секунды Он уже знал — что делать.
Раз такое дело — Он сам займется воспитанием Королевы. Лично. И не как тупой папашка — кулаками, по-деревенски. Найдется инструмент. Было бы желание.
Сил на исправление Королевы не пожалеет, все будущее состояние на нее потратит. Он такой, Он упрямый. Все равно своего добьется.
Из темных глубин памяти всплыло некое смутное воспоминание. Видал Он кассету по видику. Как какой-то мужик украл и спрятал в собственном доме понравившуюся ему телку. Сначала наказывал развратную стерву нормально, без кровянки. Но жестко так, круто. Без сюсюканья. Пока не дошло. Потом трахал как бог. Влюбил в себя в конце концов! А Он чем хуже?..
Стукнуло тут в охваченную болезнью голову — все в масть! Все классно! Он узнавал — Королеву-то с работы выперли!
Баба она одинокая, искать особо некому. Соседи не заблажат, а кобели сами разбегутся. Им-то че, сосок смазливых и без Сани вокруг навалом. Помоложе есть. И мордой ничуть не хуже.
А он любит. И будет любить. Даже такую. Подлую, ненавистную, порочную.
Пусть она шлюха! Пусть тварь! Он все равно на руках ее носить станет.
Терзанет, конечно, для начала маленько. Сожмет сердце в кулак — и терзанет. Для ее же пользы. Чтобы поняла. Оценила чтоб. Зато потом…
Дернули тут Его с силой за руку, порог переступить заставили. Понял Он моментально значение высшего промысла.
Она сама хотела Его! Че бы иначе силком на себя тащила? Она же чистая внутри! Ждет Его и надеется! Даже если сама еще толком не догоняет…
Толик повел себя довольно странно. Застрял в дверях с неестественной улыбкой на лице, прижав к груди бутылку шампанского и коробку конфет. Встал каменным божком, будто ничего не слышал.
Как Александра ни старалась, как ни уламывала его поскорей зайти в прихожую — все бесполезно! Оглох он, что ли? Пришлось насильно мужика в квартиру втаскивать.