Бой без правил

Шовкуненко Олег

Память не подвела. Уже через какие-то пять минут мы катили по широкой, спекшейся в твердый черный монолит, прямой, как аэродромная взлетка, магистрали. С юго-востока проплывали густо натыканные разномастными домами и домишками кварталы. С северо-запада выстроилась шеренга, торчащих словно зубы исполинского дракона, высоток. За ними не было ничего, ни дорог, ни каких-либо иных сооружений, только многокилометровый выжженный пустырь. Что там раньше находилось, возделанные поля или густая дубрава, одному богу ведомо… Точно, только ему одному, поскольку других очевидцев

в этом «милом» городке мы вряд ли отыщем.

— Максим!

От резкого окрика я вздрогнул. И, надо сказать, было от чего. Голос Лизы переполняли тревожные нотки.

— Что случилось? — я резко дал по тормозам, а когда БТР остановился, рывком обернулся назад.

— Рамка! — Лиза держала в руке маленькую коробочку из прозрачного пластика. — Она вертится!

Глава 10

Определить место, где возник портал, можно лишь по скорости вращения рамки. Приближаемся — она крутится быстрее, удаляемся — замедляет свое вращение. Правда существовала еще одна возможность отыскать направление, та самая, о которой лучше не вспоминать. Довольно примитивный такой способ, но зато чертовски точный. С какой стороны кентавры попрут, там и проход, там и дверка.

— Что делать? — Лиза переводила испуганный взгляд с меня на Лешего и обратно.

— Уж точно не стоять на месте, — я демонстративно положил руку на рычаг переключения скоростей.

— Поворачиваем? — Загребельный нахмурился.

— Пока нет. Туннель может оказаться где угодно, справа, слева, сзади, спереди. Так какого дьявола метаться из стороны в сторону? Продолжим движение. Авось и пронесет.

— Я хочу поговорить об этих ваших долбаных туннелях!

Нестеров прервал свой разговор с Блюмером и подобрался вплотную к водительскому отделению. Он занял место пулеметчика, которое ранее принадлежало Пашке и теперь восседал прямо за командирским креслом Лешего. Милиционер явно надеялся вытянуть из нас то, чего не добился от аспиранта ХАИ. Надо сказать зря надеялся. Момент для этого был самый неподходящий.

— Подполковник, давай наверх, — игнорируя требование майора, я указал Загребельному на люк у него над головой. — И поставь еще двоих в десантные люки. Глядеть в оба! Говорят, кентавры сейчас не особо агрессивные. Если вовремя заметим, может и разойдемся полюбовно.

Своим «говорят» я намекнул на слова Главного, и Леший это понял. Скомандовав: «Мурат, Павел, наверх!», он сам полез наружу. Только когда наблюдатели заняли свои места на броне, я наконец обернулся к Нестерову.

— Толя, прости, кентавры где-то рядом, — на разговоры меня не пробило, — так что все вопросы потом.

— Потом… — раздосадовано пробурчал милиционер. — Вечно у тебя это «потом». — Потеряв ко мне всякий интерес, Нестеров взглядом нашел Лизу: — Орлова, а ну, дуй сюда! — он постучал ладонью по пустующему сейчас сиденью башенного стрелка. — Раз полковнику некогда, значит, будем снимать показания с тебя.

Лиза послушно села напротив, и я подумал, что это, пожалуй, лучший из вариантов. Анатолий еще раз выслушает тот же самый рассказ и убедится, что все

это не бред сумасшедшего. За компанию ведь с ума не сходят.

Перед началом их разговора, я отобрал у протестующей девушки коробочку с рамкой и передал ее наверх с четкой и ясной инструкцией:

— Андрюха, будешь следить и докладывать.

После этого я распахнул над собой люк, подрегулировал сиденье так, чтобы наружу торчала лишь половина моей головы, и стронул БТР с места.

Метров через пятьсот стало понятно, что пора сворачивать в сторону Калужского шоссе. Оно находилось где-то слева и, судя по карте Лешего, проходило параллельно проспекту, по которому сейчас двигалась моя «восьмидесятка». Сказано-сделано. Выбрав самое широкое из подходящих по направлению ответвлений, я свернул на него.

К сожалению сразу выскочить на шоссе не получилось. Я уперся в закопченные бетонные заборы и гаражи. Хотя основное внимание и было сосредоточено на поиске дороги, но все же какой-то его частью я смог обнаружить перемену в окружающем пейзаже. Местность вокруг уже не была такой угольно-черной как раньше. Цвет ее стал темно-серым, пепельным, с рыжими как у дворняги подпалинами. В добавок к этому вся округа оказалась густо утыкана невысокими обугленными пнями — все что осталось от некогда великолепного парка или леса. Кое-где сохранилось и железо. Остовы трех ЗРК «Тор», застывшие в наскоро вырытых капонирах, да крыши видневшихся вдали ангаров стали тому наглядным подтверждением.

Взгляд на погибшую ракетную батарею заставил меня задуматься над двумя вопросами. Во-первых, Троицк обороняли… ну или, по крайней мере, пытались это делать. Странно, далеко не все городишки аналогичного, прямо сказать, скромного калибра удостаивались такой заботы. Во-вторых, и это сейчас являлось куда более важным, эти зенитные комплексы я раньше не видал. Именно из второго пункта напрашивался незатейливый, но упрямый как возвратная пружина автомата Калашникова вывод — раньше я тут не проезжал.

Такс-с-с, значит, все-таки заплутал! — поздравил я себя и призадумался куда двигать дальше. Правее, примерно в ста пятидесяти метрах от развязки, на которой замер «302-й», виднелись какие-то боксы, а за ними проглядывала дорога, как мне показалась очень даже подходящего направления. По ней и поедем, — решил я. Однако прежде чем тронуться следовало выяснить, что нового у товарища из ФСБ. Чем порадует. Приближаемся мы к туннелю или удаляемся от него.

— Как там рамка? — я задрал голову и поглядел на приятеля.

— Вертится помаленьку, будь она неладная! — отрапортовал тот.

— Как вертится? Быстрее? Медленнее?

Подполковник прищурился, уже в который раз пытаясь определиться с показаниями самопального прибора.

— Шут ее знает! — Леший явно потерял всякую надежду разобраться. — По-моему, так же как и раньше.

— Что за цирк-зоопарк! Мы уже больше километра отмахали, а она «как и раньше»! — раздраженно бросил я.

— Сам не пойму, — Загребельный пожал плечами. — Туннель тут какой-то странный, слабый и словно по всей окрестности равномерно размазан.