Бой с тенью

Шалыгин Вячеслав Владимирович

Когда дождь пошел на убыль, Иван Павлович окинул взглядом свою поредевшую аналитическую группу и махнул рукой.

— Идемте вниз…

— По соображениям безопасности… — хотел было возразить Бондарь.

— Вниз! — решительно отчеканил Сноровский.

Тимофей с осуждением покачал головой, но больше спорить не стал… …Небо после дождя было синим и прозрачным, а дышалось просто изумительно, даже в городе. Сначала группа шла в тесном кольце «тунгусов», но постепенно воины разорвали строй и остались где-то позади. Нападать

на «управленцев» никто не собирался. Увидев Веру, люди просто отворачивались и уходили в сторону.

— Ну, — Сноровский обернулся к Кириллу Мефодьевичу, — так был ли мальчик?

— Если его не было — почему все так себя ведут?

— А если был, куда он ушел и почему так добровольно?

— Как бы то ни было, — вмешался Федор, — теперь у всех отлегло от сердца. Скоро народ снова «индивидуализируется», и все войдет в колею. Все станет, как прежде.

— Впечатлений-воспоминаний о совместном разуме им хватит до смерти, — возразил Сноровский. — Не станет ничего таким, как прежде. И никогда.

— Возможно, в этом есть и плюсы, — заметил матронарм. — Возможно, именно этот опыт и позволит Земле избежать участи Келлода…

— Смотрите! — радостно воскликнула Вера.

Все взглянули вверх по улице и увидели того, кого увидеть уже и не надеялись…

* * *

Старательно обходя скопления граждан, угрюмо обсуждающих навалившиеся проблемы, к ним приблизился помятый и уставший Феликс.

— Во всяких подвалах сидел, но в таком жутком — впервые, — пожимая руки товарищам, пробурчал Сошников. — Кромешная темень и завывания какие-то. А крыс там сколько!

— Крыс?! — Вера опасливо взглянула себе под ноги.

— Там, не здесь, — Феликс усмехнулся. — А ты молодец.

— Ты уже знаешь?

— А как же, — Сошников внимательно взглянул на матронарма. — Только меня выпустили, я тут же под твою ревизию и попал. Едва убежал от каких-то возмущенных граждан. Неслись по пятам с палками и орали: «Бей пришельцев!» Черносотенцы паршивые…

— А кто тебя освободил? — спросил Кирилл Мефодьевич, отвечая ему таким же долгим взглядом.

— Те же, кто запер, — Сошников перевел взгляд на Сноровского. — Те же, кто забрал тело Соловьева…

— Санитары? — удивился Иван Павлович. — Постой, тело?! Разве он… не выжил?

— Точно не скажу, — Феликс вновь тоскливо взглянул на матронарма.

— Феликс, — строго произнес тот. — Не надо…

— Так приказали воины, — Сошников развел руками. — Я попытался с ними поспорить, но они настояли. Вам придется это рассказать.

— Ага, значит, я был все-таки прав?! — обрадовался Сноровский. — Пришло время откровений?! Давайте, матронарм, признавайтесь!

— Я нарушу все мыслимые правила, — тоскливо проговорил Кирилл Мефодьевич. — По закону, все, кто узнает главную тайну, должны умереть! А если это ловушка? Что, если черные воины не отказались от идеи

уничтожить нашу группу?!

— Они сказали, что ситуация выбора теперь будет преследовать нас до конца времен, — туманно пояснил Феликс. — Но нам-то с вами к ней не привыкать. Решайтесь, матронарм.

— Да, нам не привыкать, — обреченно согласился Кирилл Мефодьевич. — Хорошо. Я скажу. «Вектор Тысячелетия» прав. Время Проклятия пока не пришло.

— Так я и знал! — Сноровский ударил кулаком по ладони.

— Нет, вы не поняли! То, что Сущность не могла родиться где-то в современной вселенной, не означает, что ее нет! Она реальна, только… она возникнет лишь через миллион лет, как раз в период расцвета… империи Келлода!

— Что за черт?! — Иван Павлович помотал головой. — Реальна, хотя пока еще не существует?

— Пока еще не возникла, — поправил матронарм.

— Империя Келлода? — заинтересовался Федор. — Разве это не сейчас?

— Вот, вы начинаете понимать, — Кирилл Мефодьевич вздохнул. — «Это» действительно «не сейчас»… Расцвет или закат, как вам будет угодно, Келлода и его колоний наступит через один миллион лет, но в этом же месте…

— На Земле? — Курилович протер очки и перевел удивленный взгляд на Феликса. — Келлод это и есть Земля, только в далеком будущем?

— А ворота — это путь cквозь время, — подтвердил Сошников. — А келлы — это те же люди, только в будущем…

— Вот тебе и Юрьев день, — Сноровский недоверчиво взглянул на келлов. — Что-то вы не сильно эволюционировали за столько лет. Ладно, внешне не изменились, так еще и не поумнели…

— Спасибо за комплимент, — Феликс ухмыльнулся, — только на самом деле мы старше вас не на миллион, а всего лишь на двести лет. Ворота — очень удобное изобретение. С ними можно жить там, где хочется…

— А как же пространственно-временные парадоксы? — серьезно спросил Курилович. — Разве вмешательство в прошлое не изменяет будущее?

— Изменяет, — согласился келл. — Только какое нам до этого дело? Мы же не путешествуем. Мы переселяемся! Почувствуй разницу. Всей цивилизацией, через тысячи ворот, вместе со всеми достижениями, утварью и запасами…

— Грандиозно! — воскликнул Федор. — Только в чем смысл всего переселения? Почему вам не жить последовательно, просто шагая по времени, как это предписано природой?

— Потому что через двести лет и природа, и время просто-напросто исчезнут, — перехватил нить разговора матронарм. — Канут во вселенский провал, по сравнению с которым любая черная дыра — детская игрушка. Через двести лет вселенную постигнет самое тяжелое несчастье за всю ее историю, самая страшная и затяжная болезнь… Это трудно понять, пока не увидишь своими глазами, но поверьте, что это так. Жить в таких провалах невозможно, и вот тогда-то возникает выбор — найти место, чтобы продолжить существование или умереть.