Бой с тенью

Шалыгин Вячеслав Владимирович

— В таких провалах?! — ужаснулся Курилович. — Их будет несколько?

— Да…

— Тень — это тоже один из провалов?

— Да, после Черного Шторма самый мощный.

— А Черный Шторм — это что?

— Это как раз те девятьсот тысяч лет, на протяжении которых в большинстве галактик бушевала первая Сущность. Мы сумели избежать участи иных белковых существ, если они, конечно, жили тогда хоть где-то, кроме Земли. Мы перешли во времени на без малого миллион лет вперед. Мы заселили Келлод — девственную, плодородную планету, абсолютно забывшую о том, что когда-то она была Землей, колыбелью человечества. Остатки ее биосферы, пережившей Черный Шторм, восстали из пепла, но это была уже совсем не та Земля, которую знаете вы. Иные растения, животные,

рыбы и насекомые. Изменились даже очертания континентов и ландшафт. Именно по этой причине наши предки и дали ей новое название… Почти тысячу лет мы жили, не зная никаких забот, но Сущность возникла вновь. Так же, как Черный Шторм, она пришла из ниоткуда и за считаные годы уничтожила все, чем мы дорожили. На этот раз наши попытки уйти вперед еще на миллион лет не увенчались успехом. Там, впереди, вместо Солнца-Раана нас неожиданно встретил бессильный красный карлик. Мы снизили мощность ворот и последовательно проверили все уровни будущего, все века, но ближе к нашему времени буйствовала новая Сущность, а там, где она так же неожиданно, как появилась, исчезала, звезда была уже истощена и не могла согреть даже экватор нашей многострадальной планеты. Сначала Шторм, а затем Тень высосали из Солнца всю его могучую энергию и преждевременно состарили наше светило… Как ни печально, но Проклятие лишило нас не только настоящего, но и будущего…

— И тогда вы решили еще хоть немного пожить в сытости и спокойствии, — вывел Сноровский.

— А что в этом плохого? — матронарм развел руками. — У нас не было выбора. К тому же таким образом мы надеялись обеспечить человечеству запас времени на подготовку к Черному Шторму и атаке Проклятия… Мы хотели соединить технические достижения и интеллектуальный потенциал двух цивилизаций и найти средство от вселенской заразы. Разве заботиться о будущих поколениях — предосудительно?

— Ну да, особенно, если ты сам и есть «будущее поколение», — Иван Павлович усмехнулся. — В чем же вы просчитались? Почему притащили Сущность с собой в наше время? Ведь получается, что Черный Шторм возникнет не из ниоткуда, а постепенно вырастет именно из Проклятия. Так? Выходит, это вы виновны в том, что Земля обречена?! Не уйди вы в наше время, не зарази прошлое Тенью, все могло бы обойтись?! Более того, Черный Шторм может оказаться даже не порождением Сущности, а всего лишь реакцией вселенной на вашу самодеятельность!

— Пространственно-временным парадоксом, — подсказал Федор. — Вмешательство в прошлое должно было вызвать что-то подобное… наверное…

— Возможно… — Кирилл Мефодьевич отвел глаза. — Я размышляю над этим уже многие дни и месяцы, но ответа так и не нахожу. С одной стороны, мы, конечно, могли стать причиной несчастья, постигшего нашу планету и ближайшие участки вселенной, но, с другой стороны, если частица Сущности есть в каждом из нас и в каждом из вас, чему удивляться?

— Действительно — нечему, — Сноровский саркастично скривился и кивнул. — Если, конечно, не брать во внимание, что в нас Сущность — наша, грубо говоря, современная, а в вас — «продвинутая», «Проклятие Потомков», если хотите. И это вам не комбайн, пришедший на смену крестьянской лошадке, это гораздо круче…

— Я часто пытался представить себе, что будет, если загнать танковую армию на Бородинское поле, — пробормотал Федор. — Помочь, так сказать, фельдмаршалу Кутузову…

— Ну и что? — заинтересовался Иван Павлович.

— Теперь я понимаю, что ничего хорошего, — Курилович вздохнул. — Скорее всего — Тень.

— Вот именно, — Сноровский ожесточенно потер лысину. — Теперь-то и я понял, что меня так беспокоило. Вы, Кирилл Мефодьевич, решили, что, переселившись в прошлое всем табором, заодно решите и все проблемы, но не учли одного фундаментального закона — природа не терпит пустоты. Там, через двести лет, в вашем реальном времени, Черный Шторм разразился вовсе не потому, что во времени и пространстве непонятно откуда возник необъяснимый провал… Катастрофу вызвали вы сами. Она возникла…

— Из-за временного парадокса, — предположил-подсказал

Федор.

— Да нет, Федя, не из-за парадокса, — Иван Павлович горько усмехнулся. — Из-за элементарной недальновидности. Все эти катастрофы — следствие обычной непредусмотрительности. Если бы предки келлов не переселились на миллион лет в будущее, никакого Шторма просто бы не возникло.

— Не понял, — признался Курилович. — Они же бежали именно от этого… явления.

— В том-то и дело, — Сноровский нарисовал пальцем в воздухе круг. — Ушли в будущее, потом еще раз в будущее, но после вернулись в прошлое — то есть нарушили ход времен. Нагадили, грубо говоря, на электродетонатор и замкнули цепь. Так встряхнули своим всеобщим переселением основы мироздания, что оно не выдержало и рухнуло ко всем чертям! Теперь понимаешь?

— Но тогда, выходит, у келлов не было выбора? — негромко предположила Вера. — То есть через двести лет они столкнулись с уже испорченной вселенной. Испорченной ими же. Попали в замкнутый круг.

— Круг и не бывает разомкнутым, читайте геометрию за шестой класс, — назидательно заметил Иван Павлович. — Все верно. Как ни крути, а Шторм будет. Ничего уже не исправить. Так, матронарм?

— Прежде чем начать переселение, мы проверяли обстановку в десятилетиях между вашим и нашим временем. В той вероятности все двести лет люди жили в мире и благоденствии. Мы, честно говоря, надеялись, что их жизнь учитывает наше присутствие. Но теперь очевидно, что ближайшее будущее изменилось и Черный Шторм случится именно в нем, в том грядущем, где есть переселившиеся келлы, а не в будущем тех счастливых людей, которые могли бы жить на Земле, не будь нашей великой миграции… Теперь ясно, что выхода нет…

— Так не бывает! — возмутился Федор. — Выход должен быть! Хотя бы чисто математический!

— Ну, поищи, — Сноровский усмехнулся. — Ты же у нас гений от кибернетики, да и компьютеры у тебя под рукой имеются…

— И поищу! — Курилович сверкнул глазами.

— Спасешь вселенную, шоколадка твоя, — Иван Павлович окинул воодушевленного программиста скептическим взглядом и снова обратился к Кириллу Мефодьевичу: — Ну а черные воины? Это что за фрукты? Порождения Сущности номер три?

— А этого мы не знаем, — было видно, что матронарм не врет.

— Ни вреда от них особого нет, ни пользы, — добавил Сошников. — Во всяком случае, видимой… Мы, конечно, надеемся, что они на нашей стороне, что призваны бороться с Проклятием, но за эту версию пока только надежды, догадки и смутные намеки. Вот, например…

Он раскрыл ладонь. На ней лежал идеально отполированный серебристый диск размером с монету или пуговицу от верхней одежды.

— Что это? — в первую очередь блестящей вещицей заинтересовалась, конечно, Вера.

— Сувенир на память, — Феликс пожал плечами и протянул диск ей: — Один из черных воинов, со шрамом на подбородке, велел передать тебе лично в руки.

— Что это? — повторила девушка.

— Он сказал, что-то типа разовых ворот, но куда — не сказал. Вроде бы — кто захочет, тот поймет.

— А что еще он сказал? — перехватывая вещицу, спросил Сноровский. — Теплый…

— Грузоподъемность у этой «монетки» три-четыре человека…

— Нет, а зачем нам куда-то переходить?

— Не пояснил, я же говорю!

— Даже не намекнул?

— Ну, буркнул что-то, только я не понял…

— Что?

— Иван Павлович, вы и мертвого разговорите! Сказал, что Тень не здесь родилась, сказал, чтобы ее победить, надо стать и частью, и вместилищем вселенной…

— Бред какой-то.

— Ну, я же предупреждал!

— Никакой не бред, — Вера отняла диск у Ивана Павловича. — Чтобы покончить с Сущностью, надо устранить причину ее возникновения, а не тратить силы на отражение ее бесконечных атак.

— А про вселенную? — ехидно поинтересовался Сошников.

— А про вселенную спросим у воина… — она подбросила диск на ладони. — Кто со мной? Феликс, ты готов спасти Землю-Келлод от Тени-Проклятия?

Сошников взглянул на матронарма и отрицательно покачал головой.