Бой с тенью

Шалыгин Вячеслав Владимирович

— Я и не отказываюсь, но нельзя же закрывать глаза на очевидные вещи. Келлы давно уже могли нас завоевать, но почему-то не стали этого делать.

— Тремя десятками армов всю Землю? — Сноровский усмехнулся. — Маловато будет.

— С нашим оружием — маловато. Но Безносов же говорил, что военпром получил новые заказы на основе келлских разработок. Значит, у пришельцев в запасе есть и мощное вооружение. А они пользуются нашим, почему? И не лезут в драку — тоже непонятный нюанс поведения.

— Не созрела ситуация.

— Или нет такой цели?

— Ты

решил выступить в роли адвоката?

— А вы — в роли судьи? Сначала надо разобраться, установить истину.

— Ворота нам надо устанавливать, а не истину! Еще сто пятьдесят шесть как минимум! И желательно, чтобы пара из них работала. А когда установим…

— Бросим в них по атомной бомбе, — закончил Соловьев. — Знаю я ваши сценарии. Всех разбомбить, перестрелять, а потом разбираться — следовало это делать или нет.

Сноровский хотел было возразить, но передумал. Ломая темп дискуссии, он взял длительную паузу. Отойдя к пепельнице на высоком никелированном треножнике, он тщательно затушил сигарету и вытер испачканные пеплом пальцы о ладонь.

— Давай так, — он потер макушку. — Будем разбираться, оставаясь при своем мнении. Кто окажется прав — вопрос отдаленного будущего, а путь к выяснению этого у нас все равно один.

Андрей упрямо покачал головой и не ответил. Расценив его поведение как молчаливое согласие, Иван Павлович удовлетворенно сцепил руки и кивком указал на новый кабинет. Там их уже ожидал пленный номер два… …Тридцать четвертый допрашиваемый оказался техником перехода. Наряду с обычным для всех предыдущих бормотанием о висящем над келлами проклятии и вселенском зле, он дал утомленным следователям и небольшую зацепку.

— Системой переходов управляет Коро, — пояснил он, справившись с очередным приступом странной паники. — Кибермозг.

— Все ворота объединены в систему? — уточнил Соловьев.

— Да.

— А что входит в нее дополнительно?

— Несколько убежищ и складов.

— Складов с оружием?

— И оборудованием.

— Где расположены склады?

— Я знаю только адрес нашего. Это в северной части города. Ангар на территории бывшей военной базы.

— Ну, хоть что-то, — пробормотал Сноровский. — А как там с охраной?

— Шесть воинов и матрофин…

— Мат… чего?

— Лейтенант, — пояснил келл.

— Так, это еще семеро. — Иван Павлович взглянул на недавно присоединившегося к допросу Бондаря: — Тима…

— Я понял, — командир «тунгусов» кивнул.

— Осталось девять.

— Это персонал, — подсказал пленный. — Наблюдатели, информаторы.

— Шпионы, — перевел Сноровский. — И где они шпионят?

— Я не знаю, — казалось, что солдат говорит искренне. — Персонал подчиняется непосредственно матронарму.

— Дай угадаю, — Иван Павлович наморщил лоб. — Генералу, который командует всем местным армом?

— Точно, — техник кивнул. — Его штаб здесь, в городе.

— Так, значит, эти ворота были штабными, главными?

— Все переходы равнозначны, — возразил пленник, — просто этот ближе других к штабу. Арм расквартирован

по тридцати городам, если пользоваться вашим административным делением, — по всему федеральному округу.

— Заслужил телевизор в камеру, — одобрительно сказал Сноровский. — Давай зарабатывай усиленное питание.

— Есть еще и внештатные базы, не подключенные к системе, с ними связь осуществляется через курьеров.

— Вот! — Иван Павлович поднял указательный палец и обернулся к Соловьеву: — Вот тебе белка, и вот тебе свисток!

— А ближайшие ворота?

— Я знаю только их системные позывные, — техник развел руками. — Точных координат не было даже у командира отряда. Возможно, они известны матронарму, но никто из солдат его не видел. Мы даже не знаем, как он выглядит, а тем более, где живет.

— Конспираторы, — Сноровский усмехнулся. — Придется побеседовать с «персоналом». Знаешь кого-нибудь?

— Один раз видел… курьера. Но имени его не знаю.

— Фоторобота составить… — наклонившись к Сноровскому, негромко подсказал Бондарь.

Иван Павлович кивнул и посмотрел на Андрея. Тот и без напоминаний уже минуту неотрывно следил за взглядом пленника. Закончив свои наблюдения, он поднялся и вышел в коридор.

— Феликс? — спросил Сноровский, присоединяясь к Андрею.

— Нет, — Соловьев потер виски. — Устал я, Иван Павлович. Как в тумане все. Но курьера я уже видел. На банкете, а после — на улице. Это он потерял диск.

— Разошлем портрет, поймаем, а через него выйдем и на матронарма, — вывел Сноровский.

— Проще допросить Феликса.

— Насчет Сошникова я тебе уже объяснял. Без доказательств его не взять, а прямых улик у нас нет, и свидетель указал не на него, а на этого курьера-марафонца. Ладно, феномен, отдыхай до завтра, а то ты уже бледный, как стенка.

— Плохо мне что-то, Иван Павлович… После похорон такое ощущение осталось… — Андрей огорченно покачал головой. — Никогда не прощу себе этого дурацкого опоздания.

— Ты хотел сказать, не простишь мне? — Иван Павлович вздохнул: — А может, так оно и лучше?

Соловьев бросил на него унылый взгляд и пошел к лестнице, ведущей в жилой блок…

* * *

Следующее утро выдалось серым и ненастным. Холодный ночной дождь сбил с веток последние листья и наполнил все углубления ландшафта влагой.

Андрей натянул военный свитер и с опаской выглянул в окно. Двор был пуст. Служащие «загородного домика» в такую погоду предпочитали находить занятия внутри помещений. Не смущала промозглая сырость только «тунгусов». Они, в строгом соответствии с расписанием, совершали пробежку. Соловьев проводил взглядом их мерно топающий строй и зевнул. Подъем в Управлении объявляли слишком рано. Андрей взглянул на часы и скривился. Половина восьмого. В столовой на линии раздачи уже наверняка курились густым паром бачки с овсянкой и сковороды с яичницей… Мысль о завтраке придала Соловьеву заряд бодрости. Он, не глядя в зеркало, пригладил непослушные после сна волосы и вышел из комнаты.