Бойцовые псы
Шрифт:
— Ищут, — сказал Валет. — Вся надежда только на вас, Павел Романович. Так и говорят.
— Кто говорит? — нахмурился Каморин.
— А все говорят… — потянулся и зевнул Михрюта. — Особенно жена покойника, Софья Борисовна распространяется. Мол, не знаете ли, куда уехал наш обожаемый Павел Романович Каморин? Он лично обещал мне обязательно найти убийцу моего мужа… Это верно, обещали?
— Так и есть… — согласился Каморин. — Попробовал бы не пообещать…
Он оглядел собравшихся. Смотрят настороженно, исподлобья. Вопрос один — сдаст или не сдаст?
— Вы как всё равно депутат, — сказал Валет невесело. — Обещаете,
— Похоже, — снова согласился Каморин. — Вот и хотел с вами потолковать. Посоветоваться. Как решите на своем толковище, так и сделаем… Словом, был я в Москве. Посмотрел. Как и что. И понял одно: очень нас с вами там не хватает. Тамошняя братва зажралась. Обкурились, упились, потеряли форму… Много черноты с Кавказа, но эти нам не конкуренты…
— Будем менять прописку? — спросил кто-то.
— Вот это лишнее… — покачал головой Каморин. — Тамошняя братва почти вся засвечена. Ментам просто лень брать их пачками. Только тем и занимаются, что по наводке братков отлавливают «черных»… А без конкуренции, сами знаете, коты мышей не ловят… В Москву поеду один. Буду время от времени приглашать вас в столицу на гастроли.
— А командировочные? — спросил кто-то из дальнего угла.
Каморин покачал головой:
— Это ты, Балабон?
— Ну я, — поднялся оттуда высокий неуклюжий малый, бывший музыкант из оркестра привокзального ресторана. В стрельбе нет равных.
— Кому что… — сказал Каморин. — В столице будут столичные расценки. Тем более нам предстоит выдержать войну с конкурентами. Индивидуальный заказ будет иметь вилку от десяти кусков до ста… И выше, если потребуется. Все слышали?
— Шлёпнул клиента и домой? — спросил все тот же Михрюта.
— Нет, сначала весь гонорар спустишь в «Метрополе»… — раздраженно сказал Каморин. — Для вашей же безопасности — домой возвращаетесь без бабок. Всё получите здесь, на месте. Оружие будете тоже получать на месте, в Москве, у Канищева.
Братва закивала и одобрительно загомонила, потирая руки. Уже предвкушают, неприязненно подумал Каморин. Но наживку успешно заглотнули. Пора подсекать.
— Но в Москву сначала нужно попасть… — сказал он громко, и все затихли. — Мне попасть… Мерзкий город, сволочной город, сплошь менты да жирные коты, зато какие там возможности! Здесь тесно и скучно, здесь я задыхаюсь… Но там мне нужна не просто братва, а псы, бойцовые псы! Которые смотрят мне в рот и ждут команды «фас»! Готовые рвать на куски любого и каждого, на кого укажу! Уж мы там, в Москве, развернемся. Только я хочу не просто туда перебраться — ну там купить квартиру… А чтоб меня туда позвали. И такая возможность сейчас в твоих руках, Валет.
Все взглянули на насупившегося Валета.
— А я тут при чём?.. — буркнул он.
— Ты хороший боец, — сказал Каморин. — И товарищей никогда не подводил. Не подведи и сейчас.
В комнате стало тихо. Кажется, что-то поняли, подумал Каморин. Тем лучше. Чем резче подсечешь, тем вернее будешь с добычей.
Валет насторожённо смотрел на Каморина.
— Я должен тебя арестовать, — сказал Каморин. — Как убийцу врача Болеславского. Мои акции после этого сразу возрастут в цене. И когда от пули наёмного убийцы следующим падет наш народный избранник, депутат Думы господин Сиротин Владлен Исаевич, у меня не будет конкурентов на его место… Чуть не забыл. Побег тебе из СИЗО
— А после вы захотите сдать того, кто замочит Сиротина, — сказал утвердительно Балабон.
— Если потребуется… — негромко и жестко, одними губами сказал Каморин. — И вот тогда, когда я доберусь на самый верх, к вам пойдут самые дорогие заказы.
— Это какие? — спросил кто-то с придыханием.
В комнате было уже совсем темно, но свет по-прежнему не зажигали.
— А такие… Шлёпнул персону особой важности, и за это — секретный счет в банке за границей. И больше здесь можешь не показываться. И никому ничего ты не должен. И все про тебя тут забыли. Живи и радуйся… Но для этого, повторяю, я должен быть там, а не здесь… Я не тороплю с ответом. Думайте. Сейчас такой шанс есть. Будет ли потом — увидим. Но тогда не жалуйтесь на тариф, который вам идет. И не напоминайте мне о тех, кто получает в десять раз больше, чем вы! Просто эти ребята точно знали: карта идёт пять минут. И надо не зевать. Прозеваете сейчас — потом ничем не смогу помочь. Поищу других, более понятливых…
На Валета старались не смотреть. Все отводили глаза в сторону, поскольку даже в темноте было заметно, как он ищет взглядом сочувствия.
— Вот так прямо и арестуете?.. — хрипло спросил Валет.
— Как скажет братва, — развел руками Каморин. — Отдаст тебя, или ты сам рискнешь, хотя твой риск минимален. Ты больше рисковал, когда убивал старика Болеславского.
— Побег мне устроите? — дрогнувшим голосом спросил Валет. — Это точно?
— В лучшем виде, — сказал Каморин. — Просто нечего делать. Придется кое-кому кое-что заплатить, не без этого.
— Тебе решать, — сказал Михрюта. — А наше дело проследить, чтобы гражданин следователь держал своё слово.
— Вот именно, — кивнул Каморин. — Согласен на все сто.
А он не дурак, подумал он, глядя на Михрюту, которого уже с трудом различал в темноте. Может здорово пригодиться… Или быть очень опасным.
— Я должен явиться с сознанкой? — Голос Валета был жалким, он продолжал допытываться, и это уже говорило о многом, о том, что никуда теперь он, после реплики Михрюты, не денется.
— Вот это не нужно, — сказал Каморин. — Уже объяснял, кажется… Я должен тебя изобличить. Чтобы тебе некуда было деваться. Я должен въехать в рай на твоём горбу, что тут непонятно… И ты мне его подставишь… А иначе не имеет смысла, я правильно говорю? Как я стану народным заступником без нашумевшего дела?
Братва неопределенно молчала. Пожав плечами, Каморин включил свет.
Все начали щуриться, жмуриться, отворачиваться…
— Ну так что? — спросил он, приставив руку к уху. — Не слышу.
— Пусть сам… — неопределенно заговорили братки. — Согласен или нет.
— Именно так, — сказал Каморин. — Согласен? Или нет?
— Да… — неслышно прохрипел Валет.
— Громче, — сказал Каморин. — Чтобы все слышали. Чтобы не было потом…
— Да! — Валет это почти выкрикнул, и Каморин с удовлетворением заметил облегчение на лицах присутствующих. Ну вот, подумал он, самое трудное позади. Сам не ожидал, что так скоро удастся уговорить…
На Валета по-прежнему старались не смотреть. И стали расходиться раньше обычного, хотя прежде, после таких вот разговоров, еще какое-то время общались.