Бойфренд для Цесаревны
Шрифт:
Мы с Ольгой стояли в подворотне. Той самой, где я очнулся в том мире. Где была она. Испуганная и отморозки, которых мне пришлось успокоить. Оля взяла меня за руку.
— Ты готов? Не пожалеешь?
— Нет. С тобой хоть на край света. Хоть в преисподнюю, плевать.
— Тогда пошли. Делай шаг, Андрей…
Эпилог
Москва. Царский номер пятизвёздочного отеля «Континенталь». Два месяца спустя.
Стоял возле панорамного окна. Смотрел на ночную столицу.
— Я не спрашивал тебя, а ты не говорила. Но всё же, Оль, никак не могу понять, как ты смогла оказаться в моей реальности? — Тихо спросил её.
— Я сама не знаю. Ты когда пропал, мне сразу доложили об этом. Нашли только твой покорёженный мотоцикл в подворотне. Сначала мне показали фотографии. Я смотрела и поняла, что это то место, где я тебя увидела впервые. Ты просил у меня сотовый позвонить, а я испугалась тогда. Да ещё эти уроды ко мне пристали. Потом я поехала туда. Ходила там. И вроде бы ничего такого. Обыкновенная подворотня каменных джунглей. Таких в Москве сотни, если не тысячи. Но что-то там было не так. Не знаю, как объяснить это. Словно ты чувствуешь это на вербальном уровне. Не осознанно. У меня даже создалось впечатление, как будто тишина притаилась и ждёт чего-то.
— Странное выражение. Тишина притаилась. Но довольно точное.
— Да. А потом, проснулась как-то утром и поняла, что надо идти туда. Словно меня позвали. Я попросила Алексея Николаевича принести мне твои документы и деньги, которые у тебя нашли, когда ты попал к нам. Потом поехала вновь туда. Охране я сказала, чтобы не мешали мне. Стояла там, закрыла глаза и увидела цифры, они светились. Показывали два дня, три часа и сорок пять минут. Я поняла, что это время, которое мне дали. Не знаю кто, может Господь бог, а может кто-то ещё. Это время мне было дано чтобы вернуть тебя или потерять окончательно. И дверь, в которую я должна была войти. Я сделала шаг и оказалась с твоей Москве. Нашла твою квартиру по прописке в паспорте. По дороге прогулялась. Интересно было посмотреть на другую Москву. Зашла в кафе. Попила кофе с булочкой.
— И пришла ко мне?
— Да. И пришла к тебе. Скажи, что это было, Андрей?
— Я не знаю, Оля. Аномалия. Но у меня есть гипотеза.
— Какая?
— Не будешь смеяться? — Накрыл её руки своими.
— Нет. — Она прижалась щекой к моей спине, которую только что целовала.
— Понимаешь, когда-то, в 1917 году, этот мир раздвоился на две реальности, которые пошли каждая своим путём. Но в какой-то момент они вновь пересеклись, соприкоснулись. Получилось своего рода окно или дверь, называй, как хочешь. И в эту дверь, сначала попал я, сам того не ожидая. И после, точно так же вернулся в свой мир. Ты уже пошла за мной. Сумела шагнуть в ту дверь и привести меня сюда вновь.
— Не жалеешь, что пошёл со мной?
— Нет, не жалею. Здесь я получил гораздо больше, чем потерял. Жаль только сестру свою по матери не увидел в живую. Там меня, после смерти отца, уже ничего не держало. У мамы своя жизнь была. Другая семья. И я остался один. Здесь я обрёл тебя. И это самое главное.
— Знаешь, Андрей, мы с тобой совсем стыд потеряли. Мама очень недовольна. Говорит обвенчайтесь сначала, а потом спите сколько хотите. — Она тихо засмеялась, прижавшись щекой к моей груди. — И вообще, Самарин, ты не должен меня до свадьбы видеть. Да ещё вот в таком виде!
Погладил её по спине.
— Очень хороший вид. Мне нравится. — Мы с Ольгой были полностью обнажёнными.
— Андрей, с этого дня я перестаю принимать противозачаточные таблетки. — Я кивнул ей, поцеловав в макушку. — После завтра свадьба. Гости уже все съехались. Венчаться будем в Благовещенском соборе.
— Кайзер приехал. — Улыбнулся я.
— Приехал. И канцлер. И Крупп. И ещё куча всяких титулованных и не титулованных, но деловых. Греки появились, болгары. Снобы поляки. Опять просить что-нибудь начнут. Всё им мало, жадные они и склочные. Со всеми соседями переругались. Английская королева тоже приедет. Завтра… Мне Берестин докладывал Морганы приехали.
— Приехали. Практически всем своим кагалом. Старшее поколение сразу улетели в охотничий домик на Урале. Неделю там зависали. Великие дела обстряпывали в перерывах между баней, охотой и бокалом коллекционного коньяка. Завтра приедут сюда. А молодёжь здесь развлекалась.
— Что у Джессики с Павлом?
— Там всё нормально. Похоже всё, девочка приплыла.
— В смысле приплыла? — Ольга посмотрел на меня удивлённо.
— В прямом. Судя по всему, беременная она. Мне бабушка сказала. Тошнит её по утрам. Хотя в этом нет ничего удивительного, учитывая как они с Пашкой друг друга облизывали. И бабка Джессики с её матерью благосклонно так на неё смотрят. Мол, молодец внуча, всё правильно делаешь. Пора Самарина за хобот и в церковь. Ходят с Пашкой, за ручки держаться.
— Когда у них свадьба?
— Бабуля сказала, что через неделю после нашей. Там всё уже приготовили. Венчать их будут в нашей домовой церкви. Джессика православие приняла. Окрестили под именем Мария. И там не одна свадьба будет. Внучка Круппа тоже. С Игорем. Но у этих всё чинно и благопристойно. Тоже готовится православие принять. За ней старый Крупп внимательно смотрит. У него не забалуешь. Чуть что, сразу задницу ремнём отформатирует, наплевав на условности. — Мы оба с Ольгой рассмеялись.
— Пойдём в постель, Андрей. Под утро я уйду. И до самой свадьбы мы с тобой видеться не будем. Я и сейчас не должна быть с тобой. Итак, сбежала тайком к тебе.
— Ага, тайком. Якобы никто не знает. Вот только тут агентов ОКЖ больше, чем персонала отеля. Делают вид, что не при делах и якобы работают тут. Соседние номера все заняты жандармами в штатском.
— Ну и что? Тебе какая разница? Сделай вид, что не в курсе. Я буду делать вид, что не Ольга Романова, а Ольга Воронцова. Ты делай вид, что не Самарин.