Бойня титанов
Шрифт:
Они попали в длинный цилиндрический коридор, ведущий вглубь горы. Все его поверхности, кроме пола, были увиты гибкими трубами из пластека и связками кабелей. Двери в конце коридора не имелось, он просто выходил в просторное помещение. Отдавшиеся эхом шаги и движение воздуха указывали на его огромные размеры.
Вход охраняли двое часовых, скрывающихся в сторожевых нишах. Они отреагировали на включение детекторных лучей и моментально вышли, словно фигурки на искусно сделанных часах. Харртек поднял руку. Часовые прочли его идентификатор,
Семьдесят титанов стояли в нишах, вырубленных в скале, подобно забытым божествам, поднявшимся из подземных гробниц. Они располагались лицом к лицу по обе стороны от широкого прохода и были распределены не по манипулам, а по размерам. Большую часть машин после приведения мира к Согласию уже отремонтировали и укомплектовали, хотя еще с полдюжины титанов окружали подсобные леса. Конечности, выступающие из-под холщовых чехлов, создавали впечатление, что гиганты готовы к медицинской операции.
Остальные машины гордо стояли в полной готовности. На отмытых и отреставрированных знаменах сияли новые почетные знаки. Темно-красные с кремовым доспехи сверкали свежей полировкой. Металлическая окантовка была начищена до ослепительного блеска. В самом конце зала в открытую арку заглядывал солнечный свет, такой далекий и яркий, что снаружи невозможно было рассмотреть никаких деталей. Титаны казались стражами небесного портала.
Харртек остановился.
— Задержись немного и взгляни на этот зал. Пришедшие нам на смену поколения, увидев эту крепость, будут изумленно смотреть на то, что мы построили, как мы сейчас изумляемся при виде руин ксеноимперий. Они спросят: «Что за гиганты здесь обитали?».
— Очень поэтично, — сказала Эша.
Она обогнала его на несколько шагов и, запрокинув голову, внимательно осматривала все детали.
— Это не мои слова. Я процитировал одного из летописцев, сопровождавших флот, — ответил Харртек. — Он написал не один том стихов о Легио, но мне запомнились именно эти строки.
— А ты не думаешь, что историки точно ответят будущим поколениям на их вопросы? — поинтересовалась она.
— Ни одна империя не вечна. Все разрушается. Время поражает даже богов. Поэзия ближе к истине, чем история.
— Нет иных богов, кроме трижды единого, — произнесла она, оглядываясь.
— Это метафора, — пояснил Терент, уязвленный ее равнодушием к машинам Легио и нежеланием разделить его страсть к поэзии.
Эша развернулась и встала лицом к нему.
— Ради чего же ты сражаешься, если нашему Империуму суждено пасть?
— Ради чести, — ответил он. — Ради славы. Я был рожден для битвы. Моя цель — уничтожить врагов Императора. Разрушение прекрасно само по себе. Я следую дорогой Машины-Косма. Сама Вселенная неустанно стремится превратить сложное в простое, готовясь к великому реформированию. Я благословенный агент энтропии.
—
— Такова природа энтропии, — согласился Харртек.
— Энтропии нужно сопротивляться.
Он неопределенно махнул рукой.
— А ради чего сражаешься ты?
Она пожала плечами.
— Ради будущего, в надежде на то, что наша раса преуспеет там, где другие потерпели поражение. Я не верю в догмы Энтропического Кредо.
— Это философия чувств.
— Это цель, поставленная перед нами Богом-Машиной. Что такое технология, как не создание структурной сложности из распадающейся системы Вселенной?
Откуда-то сверху капала вода. На дороге скопилась уже большая лужа. Каждая капля разбивала отражения богомашин на расходящиеся кольца и поднимала блестящие брызги, сверкающие в проникающем снаружи солнечном свете.
— Почему в вашем Легио состоят только женщины?
Эша улыбнулась.
— Ты ведь хотел спросить об этом с первого момента нашего знакомства.
— Хотел.
— Просто у нас такой обычай.
— Так расскажи, откуда он взялся.
— Это просто обычай.
Харртек изо всех сил старался удержать свое хорошее настроение. Эта странная женщина в равной степени раздражала и привлекала его. И он хотел знать.
— Сделай одолжение, — попросил он. — Пожалуйста.
Харртек едва ли когда-то раньше произносил слово «пожалуйста». Словно его рот не подходил для этого.
— Хорошо, — согласилась Эша. Она сложила руки за спиной жестом, говорящим о давней привычке, и снова повернулась к титанам Легио Вульпа. — Матери-основательницы нашего ордена происходили из рыцарского дома Ви, одного из нескольких семейств, управлявших планетой Прокон.
— Никогда не слышал о ней.
— Зато слышишь теперь, — поддразнила она его.
Конфликт желания и раздражения в душе Харртека усилился.
— Практически весь мой род берет начало от него же, — продолжила Эша. В тишине зала она прошла еще немного вперед, поглядывая на гигантские силуэты, словно выбирая вьючное животное в каком-нибудь отсталом мире. Харртек последовал за ней. Их шаги выстукивали трудноуловимый ритм, постоянно угрожая нарушить его. — Механикум пришел на Прокон вскоре после визита первых итераторов. Посулы Империума казались очень расплывчатыми. Те, кто пришел с Марса, говорили более конкретно.
— Торговля Механикума в обмен на лояльность. Оружие, технологии, новые материалы, знания и помощь, — подсказал Харрек. — Это мне хорошо известно.
Эша кивнула.
— Рыцари Прокона давно состарились. Их повелители утратили большую часть секретов управления. Плазму заменил пар. Вместо энергетических орудий были установлены пики со взрывчатым наконечником и стальные мечи. Насколько я знаю, без появления жрецов рыцарские костюмы смогли бы прожить еще несколько поколений, но и только.