Бойся самого худшего
Шрифт:
— Понимаю.
— А вы? — Она потянулась через столик и коснулась моей руки. — Вы когда-нибудь над этим задумывались? Когда-нибудь останавливались и думали, что, возможно, где-то растет ребенок? Ваш ребенок, ваша кровь. Заходили в супермаркет, видели там парня, который укладывает на полку товар, и в голове вдруг мелькало: «А может, это мой сын? Может, в этой девушке, которая сейчас принимает у меня заказ на гамбургер, течет моя кровь?»
— Да, — ответил я, подождав, пока ко мне вернется голос. — Иногда.
— Надо же. — Она убрала руку. — Я думала, вы об
— Действительно забыл, надолго, — устало произнес я. — В те годы это был просто способ заработать денег, чтобы весело провести уик-энд. Только потом, пожив, я начал размышлять о значении моего поступка.
— А жене вы об этом рассказывали?
— Нет, — признался я. — Не рассказывал.
— Так вот, — продолжила Кэрол, — мне втемяшилось в голову, что надо найти биологического отца Патти и что он нас полюбит, войдет в нашу жизнь. В общем, все будет как в кино. У одной моей приятельницы был знакомый частный детектив. Она дала мне его телефон, но позвонить я решилась только через два месяца. Попросила узнать данные донора спермы. Если это только возможно, поскольку клиника твердо соблюдала конфиденциальность. Я дала ему копию вашей анкеты, и он вычислил вас методом исключения. Начал с колледжа. Достал списки студентов за три года того периода, вычеркнул умерших, таких было несколько, затем посмотрел, кто из студентов в девятнадцать лет потерял отца, которому в момент смерти было шестьдесят семь. Такой был в списке один — вы. Зная фамилию и имя, детективу было уже не трудно найти вас среди служащих автосалона «Тойота». Он сходил туда, взял вашу визитку с фото и передал мне.
Я слушал затаив дыхание. Мне никогда не приходило в голову, что Патти может быть похожа на меня, но бывали времена, когда я чуть ли не подсознательно замечал, что у них с Сидни похожие манеры. Они одинаково вскидывали брови и морщили нос.
— Детектив написал для меня отчет, откуда я узнала, что вы женаты и у вас есть дочка. Вот тогда и умерла моя мечта.
— Но вы все же пришли в автосалон, — сказал я.
— Просто чтобы увидеть вас. Только один раз. Затем я постаралась все забыть и стала жить дальше своей жизнью.
Глава тридцать седьмая
— А Патти знает? — спросил я, прервав молчание. — Вы ей рассказали?
— Конечно, нет, — ответила Кэрол Суэйн. — Зачем ей знать.
— Но она могла сама докопаться. Может быть, поэтому и познакомилась с Сидни.
— Не знаю. — Кэрол усмехнулась. — Получается как в сериале. Там ведь часто молодые люди встречаются, влюбляются друг в друга, а потом оказывается, что они брат и сестра. Как мы видим, такое бывает и в жизни. Слава Богу, обе они девочки.
— Но ведь детектив в своем отчете указал имена моих жены и дочери?
— Да, но там она значится как Франсин, — ответила Кэрол.
Правильно. Мы назвали нашу дочку вначале Франсин. И в свидетельстве о рождении так записано. Но потом нам со Сьюзен показалось, что Сидни, сокращенно Сид, ей подходит больше, и стали ее так называть еще до того, как она начала ходить.
Я объяснил это Кэрол и добавил:
—
— Ну это вряд ли, — сказала Кэрол, помолчав. — Он хорошо спрятан.
— Где?
Кэрол поставила бокал на столик и поднялась наверх, откуда вскоре вернулась с небольшой неприметной папкой на молнии, где лежал конверт с напечатанной на лицевой стороне ее фамилией. Она бросила конверт на столик.
— Вот они, сведения о Тимоти Джастине Блейке. Лежат в чемодане под кроватью.
Я вынул из конверта бумаги и начал рассматривать, а Кэрол вернулась к своему пиву.
Там были ксерокопии свидетельств о рождении, моего и Сидни, свидетельств о смерти моих родителей, моя фотография на выпускном вечере Бриджпортского бизнес-колледжа, фотография дома, где я рос, и дома, в котором живу сейчас. Плюс отчет детектива и квитанции об оплате его услуг.
— И вы никогда не показывали это своей дочери?
— Я же сказала, что нет, — раздраженно бросила она.
— Кто еще мог знать об этом?
Кэрол Суэйн пожала плечами:
— Никто. Сам детектив вряд ли кому-нибудь рассказывал. Он настоящий профессионал.
— А ваш муж Роналд? — спросил я.
— Сомневаюсь.
— Вы с ним иногда встречаетесь?
Кэрол улыбнулась:
— Вот именно, иногда. — Она глотнула пива. — Он полный говнюк, я это знаю, но, понимаете, время от времени мы собираемся, чтобы трахнуться по старой памяти. — Она посмотрела на меня, ожидая какой-то реакции, но я молчал. — А что тут особенного? Подумаешь, большое дело.
— И часто такое бывает? — спросил я.
— Раз в несколько месяцев мы обмениваемся короткими сообщениями по компьютеру и договариваемся.
— Когда это было в последний раз?
— Наверное, месяцев восемь — десять назад. В общем, давно. А до этого перерыв был больше года.
— Он приезжал сюда?
— А куда же еще? Не мне же ехать к нему. Его жена не очень бы этому обрадовалась.
— То есть Роналд больше года назад здесь какое-то время жил?
— Да. У него что-то там не заладилось с супружницей, и он решил у меня перекантоваться. Я отослала Патти к своей сестре в Хартфорд, и мы здесь весело провели с ним время.
— Он спал в вашей комнате?
Она удивленно посмотрела на меня:
— А то.
— Я спрашиваю только потому, что там же под кроватью в чемодане лежали эти бумаги.
Кэрол покачала головой:
— Зачем они ему?
— Не в бумагах дело. Он мог начать искать в ваших вещах совсем другое.
— Например, мои трусики, чтобы примерить?
— Нет. Например, искал припрятанные деньги и наткнулся на этот конверт. Может быть, он подумал, что там деньги, и раскрыл.
Она отмахнулась:
— Ну и что? Роналд знал, что он не отец Патти.
— Да. Но там есть сведения обо мне и моей дочке. — Я посмотрел на нее: — Он мог рассказать об этом Патти?
На этот раз она была категоричной.
— Ни за что. Да, отцом он был ей никаким, но все же официально им числился. И никогда бы не признался в том, что вы существуете.