Бойся своей мечты - она может и сбыться
Шрифт:
Лицо Маши исказила гримаса боли, она шагнула боксерскому мешку и с силой, вкладывая в каждый удар всю свою неутоленную ярость и тягу к разрушению – нанесла несколько ударов, каждый из которых мог стать причиной нокаута даже подготовленного и крепкого бойца-боксера. Маша и раньше была довольно-таки сильна, через день ходила в тренажерный зал, поддерживая спортивную форму, но теперь, когда ей нечего делать кроме как молотить по мешку и тягать железо – она здорово подтянула эту самую форму. И вероятно сейчас была сильнее, быстрее…опаснее той Маши, которая так беззаботно разлеглась на пляже голыми сиськами вверх, считая, что раз у нее есть пистолет – то море по колено, и горы по пояс.
Теперь
Маша насторожилась, услышав голос. И говорил не Шеф, и не Михаил – их голоса она прекрасно помнила. Нет, это был чужой голос. И тогда Маша шагнула туда, где в углу комнаты стоял оснащенный полным магазином на двадцать патронов немецкий «Хеклер и Кох». Очень точная и качественная машинка, из которой Маша могла подстрелить муху, усевшуюся на мишень метров за семьдесят от владельца винтовки, которую обыватель именует «автоматом».
Впрочем – и не только обыватель. Хотя на самом деле это «всего лишь» карабин. Автоматическая винтовка НК-417 под натовский патрон 7.62Х51 со стволом длиной сорок сантиметров. Мощная штука, убойная. Маше этот «автомат» нравился гораздо больше других, даже больше чем АК-12. Тяжелее АК-12 на килограмм с лишним, но ей по горам не бегать, а зато с этой винтовкой все вражеские бронежилеты пофиг.
Шеф рассказывал, что эту винтовку сделали после того, как военные действия на Ближнем Востоке и в Афганистане показали низкую эффективность натовского патрона 5.56. Он тупо не пробивал бронежилеты и шлемы. И давал много рикошетов, снижая точность выстрела.
Единственное, что Маше не нравилось – малое количество патронов в магазине. Ну что это такое – двадцать патронов! То ли дело наш старый калаш-«весло» 7.62 – магазин на 30 патронов. Но он Маше не нравился – неуклюжий, некрасивый, и по весу такой же, как НК-417. Всего и преимущества, что в количестве патронов, да в надежности. Точность у него похуже. Конечно, НК в грязь не бросишь, так Маша и не собиралась ползать по грязи. А вот перестрелять толпу непрошенных визитеров – это запросто.
Медленно, приставными шагами она двинулась туда, откуда раздавались голоса. Винтовка к плечу, предохранитель на автоматическом огне – разнесет гадов в клочья! Завернула за угол, готовая открыть огонь…и замерла, не дыша, глядя обоими глазами поверх ствола.
– О! Машенька! – голос Михаила не выдает удивления, такой же ровный и спокойный, как и всегда. А вот Сергей Мартынов просто молчит, вытаращив глаза и раскрыв рот как снулая рыба.
Тут Маша вдруг вспоминает, что на ней из одежды всего лишь тонкие трусики-стринги, едва скрывающие интимные места. Она занималась в одиночестве, больше никого на вилле нет (если придет массажистка, или еще кто-нибудь – позвонят от ворот) – чего, или кого ей стесняться? Шефа? Так он видел ее во всех видах, и голую, и одетую, и здоровую, и больную, и залитую кровью. А больше сюда никто не допускается. Неужели Шеф нарушил свой запрет на посещение? И ее не спросил? Впрочем – о чем это она…значит посчитал, что так будет правильно. И вообще – вилла ему принадлежит, и он может водить сюда всех, кого захочет. И когда захочет.
– Привет… - холодно ответила Маша, и так же холодно
– Чуть – не считается! – хохотнул Серега, и немного искусственно-демонстративно не обращая внимания на обнаженную Машину грудь вперился взглядом в винтовку, которую она держала в руках – Дашь позырить ствол? Красивый, сука!
Маша протянула ему НК, а сама так же спокойно, ничуть не стесняясь своей наготы (Плевать на всех! Я уже умерла, меня нет!), спросила у Михаила:
– А Шеф где? Это же он вас сюда переправил?
– Машуль, я тут! – откликнулся Константин, поднимаясь по лестнице – Прости, что не предупредил. И…эээ…может, ты оденешься? Накинешь на себя что-нибудь?
Маша внимательно и задумчиво осмотрела себя начиная со ступней ног (которые слава богу негодяи не искалечили) и заканчивая торчащими вперед грудями, покрытыми извилистым шрамами, и руками, на которых так же не было ни одного «живого» места. Потом кивнула:
– Как скажете, Шеф! – и пошла в комнату, мягко ступая своими длинными босыми ногами.
Когда Маша исчезла за дверями, Сергей сокрушенно сказал:
– Да черт подери! Как изувечили девчонку! Что натворили! Ну какая же красотка была, глаз не отвести! Тебе, Костя, все обзавидовались! Все мужики! Говорили – готовы с ней как с этой…как ее там…царица, которая брала на ночь юношей, в нее влюбленных, а потом их казнила. Но они были согласны на казнь – лишь бы только переспать с ней.
– Ну и глупо – фыркнул практичный Михаил – По ощущениям они все одинаковые. Только одна поуже, другая пошире, одна погорячее, другая похолоднее. И отдавать жизнь за ночь секса – ну не глупо ли? А ты, Лось, романтик! Я и не знал, что в такой туше хранится эдакий запас романьтизьма! Погодь-ка…да не ты ли был в нее влюблен так, что за ночь с ней сдохнуть был готов?! Ох ты ж…вот как люди раскрываются, Костян! Не устаю удивляться…
– Эх…послал бы я тебя, Миша, если бы не уважал! – прогудел Лось – Ну а если и влюблен, так что? В жизни нужна любовь! Нужна недостижимая цель! Кстати, она и сейчас красивая, ты посмотри – выступает как…как…павлиниха! (Михаил фыркнул) А ноги какие длинные?! А грудь какая?! А то что шрамы…да это ее совсем не портит! Даже возбуждает! Раньше была просто невероятно красивая девушка, а теперь…теперь красивая и странная! Как африканская богиня! Как инопланетянка!
– Эй, два придурка! Ничего, что я тут стою и все слышу? – возмутился Константин – Обсуждают мою женщину как кусок мяса! Облизывают и ощупывают! Шли бы вы нахрен, кобели! Это МОЯ женщина! И я ее никому не отдам! И для меня она так и осталась красивой! И душой, и телом! Потому заткнитесь, и чтобы я этой хрени больше не слышал!
Маша стояла у неплотно прикрытой двери и по ее щекам текли слезы. Но это были слезы облегчения. Да, она так и осталась пустой, неспособной родить, но…у нее есть мужчина, который ее не бросил, и который любит ее как прежде. И Маша знала, чувствовала, что он не врет. Да и мужики, которые так нагло и беззастенчиво ее обсуждали, как ни странно сильно порадовали и даже насмешили. Она-то думала, что теперь вообще не нужна никому из мужчин, а вот поди ж ты…странные они, эти мужчины.
Кстати сказать, Маша не раз и не два слышала истории о том, что многие красивые женщины несчастны в своей личной жизни. Просто потому, что хорошие, честные, порядочные парни боятся таких…слишком красивых. Они предпочитают дурнушек, или просто сереньких мышек. Им думается (и часто не напрасно), что у красоток слишком большие жизненные запросы. И они слишком разборчивы в выборе спутника жизни. И что семейного счастья с ними никак не получить – только лишь проблемы вместе с ветвистыми рогами.