Бойтесь своих желаний

Серебрякова Мила

Испуганная Танюша прижалась к Виктории и спросила:

– Бабуль, а кто такая Елена?

– Никто, детка. Иди, ложись спать, завтра в школу рано вставать.

– А как же мама?

– О маме я позабочусь. Иди, солнышко, иди.

Стоило Танюше заснуть, как Виктория устроила разбор полетов Карине.

– Своим поведением ты напугала Таню.

– Не преувеличивай, Танька у нас девчонка не из пугливых.

– Поклянись мне, что никогда не притронешься

к спиртному. Поклянись, или я…

– Или что?

– Карина, не испытывай моего терпения.

– Ладно, ладно, клянусь. Больше ни-ни. Ни грамма! Ты довольна?

Бузанова погрозила дочери пальцем.

– Помни, ты обещала.

* * *

Восьмиклассница Татьяна Жучковская возвращалась из школы, когда местные мальчишки, окружив девушку, закричали:

– Танька, Танька, а мы вчера опять твою мать видели. Она у магазина пьяная валялась, а рядом с ней собака бездомная спала.

– От твоей матери так несло помойкой, что в магазин нельзя было зайти.

– Вы обознались, – буркнула девушка и прибавила шаг.

– Ага, как же, обознались. Твою мать во всей округе знают.

– Точно, она алкашка еще та.

– Сейчас кто-то схлопочет. – Таня остановилась.

Мальчишки бросились врассыпную.

– Танькина мать алкашка! Танькина мать алкашка! – кричали они.

– Она спит на улице вместе с собаками!

– И от нее воняет!

Жучковская побежала домой.

Ворвавшись в квартиру, она бросила сумку на пол и топнула ногой.

– Я больше так не могу! Они меня достали! В школе вечно подкалывают, на улице прохода не дают. Бабуль, ну сколько это может продолжаться?

– Опять обзывали?

– Местная мелюзга.

– О-хо-хо, – Виктория Алексеевна вздохнула. – Малы они еще, поэтому и дразнят. Не понимают, что у людей горе, здесь впору слезы лить, а не насмехаться.

– Но я же живой человек, ты представь на минуту, каково мне.

– Я знаю, детка, знаю. Но мы не в силах повлиять на ситуацию. Придется терпеть.

– Я ей этого не прощу, она мне всю жизнь испортила. Семь лет пьет горькую, не просыхая. Господи, сколько унижения я пережила! Точно говорят, яблоко от яблони…

Виктория Алексеевна вздрогнула.

– Что ты сейчас сказала?

– Бабуль, мне все известно. Я в курсе, что ты не родная мать матери, и про нашу бабку Елену тоже знаю.

– Кто рассказал?

– Мать же и рассказала. Еще два года назад, нажралась в зюзю и пустилась в воспоминания. Говорила, что в ее пьянстве виноваты гены.

Бузанова схватилась за сердце.

– И ты молчала?

–

Бабуль, ты не переживай, мне наплевать, что мы не состоим в кровном родстве, для меня ты всегда будешь моей любимой бабулей.

Виктория заплакала.

– Танечка, внучка.

Татьяна смахнула с лица прядь волос.

– Где мать?

– Ушла еще утром, с тех пор не появлялась. Небось опять у ларька с собутыльниками стоит.

– Я пойду посмотрю.

– Тань, не надо.

– Надо! Наклюкается опять, уснет на земле, меня тогда вообще затравят.

Из окна Виктория смотрела, как внучка поспешно пересекает двор, направляясь к местному сборищу алкашей – у винного ларька.

– Ты права, Таня, – шелестела Бузанова, – как же ты права, яблочко от яблони упало недалеко.

Через две недели после Таниного шестнадцатилетия Карина Жучковская скончалась. Причина – отравление некачественной водкой.

После смерти матери Таня, вопреки ожиданиям Виктории Алексеевны, не впала в депрессию, не ушла в себя, а напротив, стала более раскрепощенной и уверенной в себе.

– Мать была грузом, – часто слышала от внучки Бузанова. – Она позорилась сама и позорила нас с тобой. И хоть так говорить кощунственно, но с ее смертью я почувствовала себя свободной.

Виктория молчала.

– Бабуль, у нас в доме есть спиртное?

Бузанова едва не умерла.

– Таня, ты чего?!

– Не бойся, ответь, есть или нет?

– У меня две бутылочки вина есть и бутылка шампанского. Я к Новому году купила.

– Неси их сюда.

– Зачем?

– Неси, увидишь.

Поставив на стол три бутылки, Виктория с удивлением и чувством всенарастающей тревоги смотрела, как Таня, откупорив емкости, начала сливать их содержимое в раковину.

– Вот! С этой минуты в нашем доме строго-настрого запрещено пить. Любой напиток, в котором присутствует хотя бы один процент алкоголя, – под запретом.

– А на праздники?

– Посмотрим. Но думаю, без спиртного можно обойтись и на праздниках. По мне, так сок намного лучше. И полезней, – добавила Таня, поставив возле мусорки пустую бутылку.

Окончив школу, девушка без проблем поступила в институт. Отучившись пять лет, получила диплом. Красный диплом.

– Ну, прощай свобода, – объявила Татьяна вечером, накануне своего первого рабочего дня в школе. – Теперь начинаются трудовые будни.

– Танюшка, я так рада, так рада, – Виктория Алексеевна смахивала с морщинистой щеки слезы, не веря, что ее внучка стала совсем взрослой.