Божественная семейка. Книга 2
Шрифт:
Амара поморщилась досадливо. Переменить тему ей не удалось...
— Почему тебя так это волнует?
Смерть раздраженно выдохнула — снова ее пытаются отвлечь. Сколько можно увиливать?
— Почему меня волнует гибель невинных людей? — хмыкнула она с иронией.
— Невинных?! — прошипела Амара. — Как ты можешь считать их невинными? Это они сделали нас такими! Они верят, что Смерть носит черный балахон и держит в руках косу — и ты облачаешься в свои тряпки, скрывая
— Нашим детям не достанется такая участь, — на грани слышимости произнесла Смерть.
Она понимала гнев Амары, когда-то давно, на заре времен, даже разделяла ее чувства. Однако столетия шли одно за другим, эмоции сошли на нет. Люди действительно сами придумывали себе чудовищ. И сами же самозабвенно страдали от их клыков и костей, бежали в светлые храмы и молили о пощаде, помощи и защите.
А если божество не оправдывало их надежд, злились. Проклинали. Отрекались от веры, забывали имя и собственноручно отправляли в небытие.
И ни один из первых богов не мог с этим ничего поделать. Таковы законы мира.
Но дети... внуки Смерти, пусть и не обладали тем же могуществом, имели право выбора и собственный, независящий ни от кого больше дар. И строили судьбу самостоятельно.
— Да, они другие, — неожиданно мягко улыбнулась Амара, голос ее наполнился теплом. — Они свободные...
— Так значит, дети, — Смерть отошла на шаг, добившись своего.
Глаза Амары распахнулись. А после — в ярости сощурились. Ее обвели вокруг пальца.
— Ты!.. — выкрикнула темная.
— Почему ты молчала? — вот этого Смерть понять не могла.
Амара бы точно не подпустила к себе никого после Астарота. Значит, эти новые боги — его сыновья (по крайней мере, теперь понятно, отчего они настолько сильные). Значит, на момент изгнания темных, Амара уже была беременна. И ушла, не сказав и слова, ушла, даже не надеясь на помощь. Осталась одна.
— А что бы ты сделала, узнав? — криво усмехнулась Амара.
Мгновение спустя улыбка сошла с ее лица, то разом превратилось в восковую маску.
— Сначала я не поняла, не поверила. Разве может зародиться жизнь в богине... увядания? — слова, наполненные горечью, прозвучали непролитыми слезами. — Потом я ненавидела их. Так же сильно, как Его ненавидела, нет — даже сильнее! Столько думала, как уничтожу их, еще не родившихся... Выбирала между ядом и кинжалом... Долго, очень долго...
Смерть помнила, как бывшая подруга улыбалась светло, подняв глаза к небу, и говорила, что в мире появился еще один ребенок. Как она плела венки с девочками
Слушать сейчас, как Амара с безразличием рассуждает об убийстве младенцев, было жутко.
— А потом они появились на свет и я... я хотела, я правда хотела! Они так похожи на Него, такие же глаза, нос, они... живое напоминание обо всем, что он сотворил... против моей воли, против чести и достоинства! Так похожи... а я не смогла. Они улыбались мне, Х... Смерть. Я просто не смогла поднять руку. А потом они выросли. Такие чудесные, такие... мои мальчики...
Голос Амары вновь наполнился теплом, а в чертах лица — на секунду, невозможно крошечный отрезок времени — показалась та, прежняя. Близкая.
— Я думала, у меня больше никогда не будет смысла в жизни, — продолжила богиня куда мягче, она смотрела на Смерть, но при этом — куда-то мимо. — Он уничтожил все, а потом и сам ушел. Ничего не оставил, совсем... Но они — моя любовь, моя радость... отрада для истерзанной души, одним своим существованием они помогли мне выбраться из пучины отчаяния.
— А потом решили кинуть в эту пучину весь мир? — хмуро бросила Смерть.
Амара рассмеялась. Легко и грустно.
— Я растила их вдали ото всех, отдала все хорошее, что во мне оставалось. Они выросли такими сильными и смелыми... самыми лучшими! Они хотели увидеть мир, путешествовать... я научила их скрывать от вас, светлых, свою сущность. А потом они вернулись и спросили, где... где их отец. У детей же два родителя, так куда же... их делся.
Темная богиня сжала губы в тонкую полоску, болезненно скривившись.
— Я сказала, что он заперт, — прошептала Амара. — Далеко-далеко, куда не достает солнце нашего мира. Они захотели его освободить, и я... не отказала. Не смогла. Снова.
— Как мило, что ты просветила их, — проскрежетала Смерть. — Жаль, не поведала, какое чудовище они собрались выпустить.
— Ни один ребенок не заслуживает расти с мыслью, что его родитель — монстр! — вскинулась в гневе Амара.
— Астарот не просто монстр, он среди них король! — громыхнула Смерть.
— Они любят его... — Амара закрыла лицо руками, сотрясаясь в рыданиях.
Медленно осела на землю.
Смерть перевела дыхание, отбарабанив крючковатыми пальцами по древку косы.
— Я не могу позволить твоим детям уничтожить Завесу, — произнесла Смерть, с сожалением глядя на богиню. — Не могу допустить Астарота в мир — слишком большой ценой обошлось его изгнание. Раз они так заинтересовались отцом, про его крепость им тоже известно? Моя семья остановит их. Прости...
— Ничего, — Амара отняла от лица ладони и взглянула на нее снизу-вверх с безмятежной улыбкой. — Ты все равно отсюда не уйдешь.
Богиня вскинула руку.