Божественное вмешательство
Шрифт:
— Пусть будет по-твоему, мой царь, — ответил Киней.
Утром Киней с небольшим отрядом на кораблях послов отплыл в Тарент. Пирр энергично приступил к формированию армии. Через две недели двадцать слонов, три тысячи всадников и около сорока тысяч пеших воинов, погрузившись на корабли, отправились в плавание.
Наверное, боги решили испытать молодого царя. Небо над морем затянуло тучами, и начался чудовищный шторм. Корабль Пирра в одиночестве сумел достичь берегов Италии, но потерпел крушение. Пирр бросился в море и попытался вплавь добраться до
К утру шторм утих и Пирр восславил богов, увидев на горизонте паруса кораблей. Увы, его радость оказалось преждевременной. От огромной армии у Пирра остались парочка слонов, пять сотен всадников и две тысячи пехотинцев. Рассчитывая на армию, обещанную тарентийцами, не унывая, он направился к Таренту.
На полдороге до Тарента его встретил Киней со своим отрядом. Увидев с царем столь малочисленное войско, он удивился:
— Мой царь, где же армия, с которой мы покорим Италию, а потом и полмира?
Пирр улыбнулся.
— Армию нам обещал Тарент.
Услышав такой ответ, Киней нахмурился.
— Тарент не даст того, что обещали нам его послы. Города к западу от Тарента напуганы победами тусков и не спешат отсылать своих воинов, — он хотел напомнить Пирру о злом роке, связывающем род Пирра и Италию, затем предложить оставить эту затею, но, видя, что даже эта новость не сломила решимость царя, промолчал.
Пирр въезжал в Тарент, словно уже победил тусков. Тарентийцы встречали эпирского царя с воодушевлением и ликованием. Впрочем, радовались жители города недолго. Пирр железной рукой стал править городом, будто находился в родном Эпире. Всех мужчин, способных носить оружие, призвали в армию, и военачальники Пирра тренировали их с утра до ночи. Пирр закрыл все увеселительные заведения и приказал воинам всех праздно слоняющихся по городу отправлять на ремонт городских стен.
Тарентинцы возражали, но им пришлось подчиниться, правда, некоторые вообще покинули город. Разумеется, бежали безвольные и подавленные, в то время как более стойкие и решительные остались. Организуя войско, Пирр не забывал и о городском укреплении. Он привел в порядок стены и ворота, расставил часовых. Так или иначе, положение в Таренте вскоре радикально изменилось. Из беззащитного города, населенного любителями праздности и удовольствий, он превратился в хорошо укрепленную и обороняемую надежным и дисциплинированным гарнизоном крепость.
Когда Пирру сообщили, что большая армия тусков под предводительством консула Мариуса Мастамы в трех днях пути от Тарента, он, не медля, выдвинулся навстречу.
Глава 29
Италийский полуостров по большей части покрыт холмами, а Пирру для сражения с тусками была нужна равнина. Он рассчитывал на фалангу, способную свести на нет манипулярное построение этрусских легионов, эффективное, по его мнению, только в сражениях с варварскими народами, атакующими толпой.
Свой лагерь он устроил на равнине между Пандосией
— Порядок в войске у этих варваров совсем не варварский. А каковы они в деле — посмотрим.
Мегакл, знающий мнение Кинея и то, что тот предостерегал Пирра от войны в Италии, счел лучшим для себя промолчать.
— Оставь у реки охрану. Нам стоит дождаться союзных лукан. Если туски полезут в реку, атакуй.
— Слушаюсь, господин, — ответил Мегакл и тут же послал одного из своих всадников за тарентийским ополчением.
Сирис — мелкая речушка. Когда туски начали переходить реку сразу в нескольких местах, греки, боясь окружения, отступили. Узнав об этом, Пирр встревожился еще больше. Он приказал своим военачальникам построить пехоту и держать ее в боевой готовности, а сам во главе трех тысяч всадников напал на строящихся после переправы тусков.
Заметный отовсюду красотой оружия и доспехов, Пирр делом доказывал, что его слава вполне соответствует его доблести, ибо, сражаясь с оружием в руках и храбро отражая натиск врагов, он не терял хладнокровия и командовал войском так, словно следил за битвой издалека, поспевая на помощь всем, кого одолевал противник.
Тем временем подошла построенная фаланга, и Пирр сам повел ее на этрусские легионы, стоящие в ожидании атаки. Фаланга двигалась медленно, и казалось, что по равнине, поросшей чахлой травой, идут не люди, а несокрушимый, ощетинившийся сарисами железный каток.
Мариус Мастама перестроил манипулы, расположенные в шахматном порядке в подобие фаланги, но устоять легионам такое построение не помогло. Удар греков смял оборону тусков, и те побежали. Но только стоило фаланге Пирра распасться на преследующую тусков толпу, как бегство легионов прекратилось. Центурионы во всю орудовали палками и не без результата. Вскоре грекам пришлось отступить: уж слишком легко организованные и мобильные отряды тусков истребляли преследующих их греков. Пока легионерам Мариуса противостоял лес сарис, их гладиусы были бессильны, теперь мечи тусков почти всегда находили цель.
Пирр снова выстроил гоплитов в фалангу и пошел в атаку. Мастама, поставив всего два легиона напротив, отдал приказ шестому и первому обойти фалангу Пирра с флангов. И если бы туски успели, то Пирр мог бы и проиграть это сражение.
Увидев маневр тусков, Пирр оставил командование фалангой и направился к фессалийским всадникам, стоящим в резерве. Фаланга греков, как и в первый раз, смяла ряды обороняющихся, и так же рассыпалась, начав преследование бегущих к реке тусков.
Консул Мастама, присоединившийся к первому легиону, не только сумел прекратить бегство легионеров, но и, восстановив построение, повел тусков в бой на гоплитов Пирра, подключив к этой атаке и кавалерию.