Божественные истории
Шрифт:
ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ
Лета 430 от рождества Христова Блаженный Августин достиг высшего блаженства: наскоро простившись со своими учениками и послушниками, сей отец церкви отправился к праотцам.
Праотцы слонялись по небу и судачили о земных делах.
— Послушайте, где я могу видеть бога?
— Бога нет, — пожали плечами праотцы. Святой отец насторожился:
— Кто сказал, что бога нет?
Праотцы покосились на него и замолчали.
— Ну что, так и будем молчать?
Праотцы
— Видишь, милый, какое дело, — заговорил старенький праотец. — Бог-то у нас вездесущий, ему всюду надо поспеть. Вот и мотается по всему свету.
— Мотается? Ну, это другой разговор… — Августин огляделся вокруг. Значит, вы здесь живете? Так, так… Прямо на открытом небе?
— Прямо на нем, милый, прямо на нем…
— Вы что ж, не слыхали моей последней проповеди?
— Не слыхали, милый, не слыхали. До нас все поздно доходит.
— Я говорил в ней о строительстве в воздухе. О том, что, что б мы ни делали на земле, для полного счастья нужно строить воздушные замки.
— Что верно, то верно, — закивали вразнобой праотцы.
— Ага, значит, вы согласны? Тогда чего же нам больше ждать? Ну-ка, берись за работу?
И закипела на небе работа. Небожители больше не судачили о земных делах — не до того было. Чуть свет они продирали глаза и — принимались за дело. Трудились охотно, строительство шло вовсю, хотя замков не прибавлялось: ведь они строились из воздуха. Но все вели себя так, будто замки были, повторяя вслед за Августином его знаменитую, принесенную с земли фразу; Верю, ибо это нелепо!
Отец Августин, который тоже стал уже праотцом, руководил строительными работами.
Одно только смущало его: а вдруг появится бог? Как он отнесется к строительству в воздухе?
Но время шло, бог не появлялся, и Августин понял, что его. нет. Нет вовсе, нет нигде; ни на земле, ни на небе. Однако, чтобы не мешать своей братии строить воздушные замки, Августин держал эту мысль про себя, а вслух продолжал твердить, что бог мотается по свету.
— Верю, — говорил он, — ибо это нелепо.
И братия верила вслед за ним. Ибо это поистине было нелепо.
КИТЫ
— Земля держится на трех китах!
Три кита были с этим вполне согласны. Понимая серьезность своего положения, они лежали рядком и молчали, как рыбы, хотя по всем статьям относились к отряду млекопитающих.
— Ответственная работа, — молчал один кит. — И главное — никуда не уйдешь от ответственности…
— Что делать? — молчал второй кит. — На нас ведь все держится.
А третий кит молчал по известной формуле Архимеда:
— Дали б мне точку опоры. Уж я б это дело перевернул!
Так подумал третий кит и вдруг ощутил под собой точку опоры.
— Не понимаю, — продолжал он молчать. — Не понимаю,
И, чувствуя, что он именно тот кит, на котором держится земля, третий кит стал оттирать боками своих товарищей.
Два кита молча сопротивлялись.
Они так упорно сопротивлялись, что в конце концов пошли на дно, потянув за собой третьего кита. Пошли на дно, совершенно забыв, что на них держится Земля.
А Земля осталась. Потому что, как теперь стало известно, не Земля держится на китах, а киты держатся на Земле.
Если, конечно, умеют держаться.
НАУКА И РЕЛИГИЯ
Аристотелю повезло: он причислен к святому лику. Каждый шаг его, каждый слог — откровение, поелику христианству они не во зло, а, напротив, в его защиту…
Аристотелю повезло больше, нежели Демокриту.
Аристотелю повезло: церковь хвалит его сочинения, Его мнение в силу вошло, уничтожило все сомнения, и его, как начало начал, зазубрили зубры науки:
— Аристотель учил…
— Аристотель сказал…
— Ты возьми Аристотеля в руки… «Пишет», «учит», «гласит», «говорит», «утверждает в своей работе»…
Жив непризнанный Демокрит. Умер признанный Аристотель.
МОНАСТЫРЬ
Пришел Беда — отворяй ворота.
Отец церкви достопочтенный Беда пришел в монастырь со своим уставом.
А в монастыре том страшные дела творились. Монахи жали, где не сеяли, подводили друг друга под монастырь и вообще не ведали, что творили.
Но пришел Беда — отворяй ворота.
— Которые тут грешники? — осведомился святой отец. — Вот ты, брат Иоанн, скажи!
Иван кивнул на Петра.
— Хорошо, — согласился Беда. — Послушаем, что брат Петр скажет.
Петр кивнул на Степана.
И ведь подумать только: грешили так, что как только монастырь выдержал, а тут никто не хочет брать на себя греха!
Но святой отец был тоже не промах. Вытащил он свой устав, полистал.
— Братия, — говорит, — кто из вас без греха, первый брось в меня камень!
Пришел Беда — отворяй ворота. От монастыря не осталось камня на камне.
НЕЧИСТАЯ СИЛА
Не стало бесам житья: отовсюду их изгоняют. Только вселится бес в человека, а тут уже целая куча праведников:
— Чур тебя, нечистая сила! Изыди!
Изошли бесы кто в чем стоял и удалились в изгнание.
Бредут они по грешной земле, на судьбу свою плачутся.
— Совести у них нет, — плачется Бес Совестный.
— Черствые сердца, — плачется Бес Сердечный. И вдруг чуют бесы — идет им навстречу праведник, В темноте не видать, но у бесов на это особое чутье.