Божией милостью адмирал Михаил Лазарев
Шрифт:
Ученик М.П. Лазарева, Павел Степанович Нахимов, когда его хвалили за блестяще выигранное Синопское сражение, отвечал, что ему не нужно никаких иностранных похвал, ему достаточно одного того, что он ученик Лазарева. А в письме к другу Нахимов прямо связывает победу с именем Божиим: «Ты пишешь, что вся Россия приветствует меня с Синопской победой, я же должен сознаться, что бодрым состоянием духа наших команд, прекрасной материальной частью нашего флота Россия обязана Михаилу Петровичу Лазареву. Мне же остается благодарить Всевышнего, что он даровал мне плоды неусыпной заботливости и постоянных трудов бывшего нашего
Под этими словами, наверное, вполне могли бы подписаться и другие ученики великого адмирала: В. А. Корнилов, В.И. Истомин, А.И. Бутаков, Унковский и другие.
Править службу честно могли многие, но ради чего? Какие мотивы? Ради наград, орденов, личной славы? И тогда Господь как бы отнимает даже морское мастерство у службиста и выставляет его без оперения, таким, каков он есть на самом деле.
Другое дело – высшие мотивы. Постоянное ощущение Бога в себе и близ себя. Житие по заповедям Господним. Вот в этом-то высшем, духовном смысле жизнь и деятельность Михаила Петровича Лазарева были, есть и будут примером истинно христианского бытия на этой грешной земле.
Купель героев
Глава первая
Долгий день
Прощай, милая Тверь! Прощай, матушка родимая, Пелагея Федоровна! Обхватив руками сынишку, Анна Андреевна раздумывала над превратностями судьбы. Совсем недавно чувствовала она себя дома одиноко, хотя прямо никто не гнал ее, но она сама понимала, что пора, пора ей со двора. Но куда? Замуж никто не предлагал. Вернее, те, что нравились, предложений не делали. А те, что были не любы, пробовали увиваться, но смекнув, что без толку, поотстали. И уж готовилась Анна Андреевна сидеть всю жизнь за пяльцами, но… свершилась Божия воля по-другому.
…На том балу котильон она танцевала с рыжеусым гусаром. Он успевал делать фигуры весьма ловко и смешить ее, шепнув на ушко такое, отчего Анна вспыхнула и прикрылась перламутровым веером. Танец не доставил ей обычного удовольствия. Пристальный взгляд человека в штатском у колонны привлек ее внимание.
– Кто он? – спросила как бы между прочим своего кавалера.
– Петр Гаврилович Лазарев; дозвольте, представлю?
И тут же, едва получив согласие, не выпуская после танца руки Анны Андреевны, представил друга своей даме.
Петр Гаврилович был росту среднего, тонок в талии, лицом пригож. Серые проницательные глаза глядели с веселым прищуром. Многие барышни из дворянских семей имели на него виды, несмотря на то, что ранняя седина пробивалась в налобный вихор.
Предложение было сделано вскоре после того памятного бала. Невеста, судачили кумушки, не отличалась особой заметностью, но даже они вынуждены были признать, что синие глаза ее в обрамлении темных локонов производили приятное впечатление, а косичка венчиком на темени и милая улыбка завершали облик. Приданое ее было
Первенцу Петр Гаврилович был несказанно рад и имя дал сыну важное – Андрей, по-гречески – человек храбрый, мужественный. По Евангелию это имя – апостола Андрея, того самого, которого Христос первым к себе позвал, потому он и Первозванный. Царь Петр I имя это любил – недаром флаг военного флота России назвал «Андреевским», по имени апостола – покровителя Российского государства. Морской флаг – на белом полотнище две голубые полосы по диагонали – Петр Гаврилович хранил у себя в столе как бесценную реликвию отца своего Гавриила Лазарева, помогавшего царю строить первые корабли на воронежских верфях.
Назначение Петра Гавриловича правителем Владимирского наместничества Анна Андреевна восприняла с радостью: кого еще назначать, если не ее мужа! Его служебный формуляр как-то попался ей на глаза на письменном столе. В 1777 году был капитаном Преображенского полка. Далее прочла: «служил в канцелярии опекунства иностранцев». Что это, и представить не могла, но, пожалуй, дело важное, если ее мужу доверили. В 1780 году (прочитала ниже строчку Анна Андреевна) П.Г. Лазарев получил чин полковника, а через год был избран председателем Тверской гражданской палаты. С 29 ноября 1782 г. был исправляющим должность поручика правителя Тверского наместничества. Пять лет приходилось разбирать, он сказывал, дела упрямых тверичей, которые с самой Москвой воевали и из которых столетия не выветрили вольнолюбивый дух.
Теперь вот, когда многие ступеньки служебной лестницы позади, ее Петр Гаврилович – глава Владимирского наместничества. Что ждет их в новом краю, среди новых людей?
…Назначение было подписано 30 июля 1787 г., и Лазаревы, долго не мешкая, приступили к сборам. Подтянутого адъютанта Николая Николаевича Славского Петр Гаврилович послал во Владимир заранее уведомить о своем прибытии. Посуда, книги были собраны в кованые сундуки. Отдельную подводу заняла коричневая итальянская фисгармония из приданого жены – расстаться с инструментом Анна Андреевна никак не пожелала.
– Началось великое переселение народов, – оглядывал Петр Гаврилович подводы, – такой уж, видно, год: сначала царица Екатерина подалась в Новороссию со свитой, говорят, 14 карет да 120 саней, теперь вот и мы на колесах. Она-то, понятно, для чего двинулась: хочет Европу пышностью удивить, доказать послам, что берега Черного моря давно наши; а мы пошто, Аннушка, обжитое место меняем?
Павлыгин-сын, ямщик с володимерской стороны, был широкоплеч, оброс кудрявой бородой от уха до уха. В дорожной поддевке и при часах в чехольчике на кожаном поясе. Деловито проверил сбрую перед дальней дорогой, потрепал по крутой шее коренника Орлика:
– Чуешь, малыш, домой помчим!
Конь чутко повел ушами, покосил карим глазом, нетерпеливо тряхнул головой.
Глухой топот вдали заставил всех обернуться. Всадник что-то кричал. Наконец расслышали:
– Депеша из Петербурга! Объявлена война Турции! – крикнул он, спрыгивая с коня, пена с которого летела клочьями. – Каково, а? Спокойно не дают нам жить… – то ли спросил, то ли сам удивился он, направляясь к дому наместника.
Анна Андреевна с тревогой обернулась к мужу: раздор между государствами – не лучшее время для семейной жизни. Когда только это кончится? Дорожное серое платье подчеркивало изгиб спины, округлившуюся талию.