Божия коровка
Шрифт:
О.: Да кто же об этом думает? Все же отгоняют мысль о своей смерти.
Э.: О смерти близких тоже…
Я хочу теперь поговорить об угасших глазах, потере вкуса к жизни. Для верующего человека желание жить дальше появляется в молитвенном общении с Богом, а также с человеком, который может сопроводить в трудную минуту.
О.: Глядя на эту женщину, я сомневаюсь в успехе сопровождения. Иногда ведь слышишь такую фразу: «Я умерла вместе с ним». Верно? А мертвого можно сопроводить только в последний путь.
Э.: Когда человек говорит подобную фразу, он все же несколько
О.: Как правильно общаться с человеком в большом горе?
Э.: Это и просто, и сложно одновременно. Просто, потому что существуют рекомендации. Всегда быть на связи, никогда не раздражаться, проводить время с этим человеком, когда нужно, не считаясь со своими желаниями и занятостью. Это сложно, потому что посвятить себя человеку на самом деле очень сложно. Находить время и душевные силы для помощи не очень удобному компаньону. Думать, как его развлечь, как сделать ему приятно, и очень мало получать в ответ.
О.: Сколько нужно времени, чтобы человек пришел в себя?
Э.: Каверзный вопрос. Он никогда не придет в себя.
О.: Вот как?
Э.: Опыт сильной любви меняет, преображает и формирует. Впрочем, ему и не нужно приходить в себя, потому что вернуться в стадию «до» невозможно, и от него не требуется «приходить в себя». Необходимо позволить самой силе любви сделать шаг дальше. И на этот процесс действительно нужно время. И это не неделя. Скорей всего, полтора-два года… Может быть — три…
О.: Это довольно много. А есть ли признаки того, что период траура и горя завершился?
Э.: Когда человек продолжает любить и ценить умершего, скучает по нему, но больше не цепляется за ушедшего. Перестает производить катастрофы и разрушения внутри себя. И не говорит: «Он умер как будто вчера».
О.: Насколько допустимо в острый период прибегать к помощи современной фармакологии? Пить антидепрессанты, например.
Э.: Я не могу однозначно здесь дать совет. Иногда это необходимо, но перед тем как начать принимать таблетки, человек должен попробовать излить свое горе до дна близким, друзьям, священнику, не пытаясь выглядеть красиво.
16. Сбрось маму с поезда
Почитание отца и матери — четвертая сверху Божья заповедь. Сразу после трех, которые касаются почитания самого Бога. Это понятно и легко объяснимо. Родителям, даже самым легкомысленным, мы обязаны не только фактом своего появления на свет, но и, как правило, многим иным. Бессонными ночами, волнениями, помощью моральной и материальной. Они нас любят. Иногда своеобразно, но любят. Да и сами мы когда-то будем остро нуждаться в подобном почитании себя. Каждый, у кого есть
Эта печальная история еще не закончена и тянется она в одной республике бывшего СССР, граждане которой вынуждены массово уезжать на заработки. Кто в Россию, кто в Европу. Благо, что до Европы недалеко. И вот, представьте, в этой независимой республике есть большая семья — старенькая мама в деревне, дети, внуки, даже правнуки. Почти все дети уехали в Россию — выхода нет. Одна сестра осталась, и на семейном совете было решено — мама в деревне одна жить не может. Да и как? Воды натаскай, в туалет зимой побегай (а республика хоть и южная, но морозы там бывают), хатку подмети, обед на печи свари. А маме восемьдесят. Оставшейся сестре было предложено маму забрать к себе в город:
— А мы тебе за это будем платить. И на содержание мамы, и даже за твои труды.
Дело было осенью, а в ночь перед Рождеством в Москву звонок из маминого села от дальнего родственника. Если переводить с обсценной лексики, то получится примерно следующее:
— Ах вы, такие-сякие, да как же вы можете!
Оказывается, сестрица от мамы устала, вызвала такси, полуживую старушку в такси запихала и домой отправила. Без денег. Таксист довез, а платить нечем. Старушка поковыляла к родственникам, те заплатили, но вернуть бабушку в ее хату рука не поднялась. Потому что там холодно и есть нечего.
В семье началось расследование, в результате которого выяснилось, что сестра деньги себе прикарманивала, маму кормила пустыми макаронами и отнимала у нее пенсию. Мало того, забрала деньги, отложенные на похороны, со словами:
— Зачем тебе? Я тебе гроб сама куплю.
Семья так и не пришла к определенному выводу. Кому-то надо возвращаться, бросать работу и ухаживать за мамой. Но кому?
С другой стороны, бывает же так, что отношения с родителями не складываются. Не складываются, и все. Это не кажется мне неестественным — друзей мы выбираем, родителей отнюдь. Вот и получается, что любви особой в семье нет, папа с мамой — довольно посторонние люди детям, а часто и друг другу. И чтить их приходится, ломая себя через колено.
Ольга: Эдуард, я безусловно осуждаю героиню истории, но и понять ее могу. Братья и сестры навязали ей маму, и она вынуждена за ней ухаживать. Заповедь об отношении к родителям я помню. Но ты можешь себе представить, что человеку может быть и неохота, и недосуг посвящать свою жизнь родителям?
Эдуард: Нет, это я представить не могу. Человек, конечно, всегда должен осуществлять свободный выбор, но существует реальность, в которой у нас выбора нет. Это наше рождение и, следовательно, наши родители. Именно они дали нам самое дорогое — жизнь. Ради которой люди и предают, и искушают, и, как сказал один человек, мочат в сортире.