Брачная ночь
Шрифт:
— Иногда мне придется отлучаться из дома по делам судоходства, но я буду счастлив, если ты отправишься вместе со мной. Если захочешь. А не захочешь — останешься дома. А друзей у нас легко завести. Тебе понравятся моя мать и сестры. Уверен, они полюбят тебя. У нас все получится, Аврора.
— Никак не могу поверить, что ради меня ты пожертвуешь свободой, — заглядывая ему в глаза, сказала Аврора. Николас пожал плечами:
— Свобода — понятие относительное. Я испытал это на себе. Во имя свободы я готов был пожертвовать всем. До встречи с тобой.
— А
Он спокойно выдержал ее взгляд.
— Этого никогда не случится.
— Почему ты так говоришь?
Он набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:
— Потому что я тебя полюбил. Аврора ушам своим не верила.
— Это правда, — грустно усмехнулся он. — Ты украла мое сердце на набережной Сент-Киттс. Только я не сразу это понял.
— Не может быть…
— Нет? — Глаза его наполнились нежностью. — Но ты спасла мою жизнь. Появилась как разгневанный ангел, когда меня истязали стражники. Вышла за меня замуж, рискуя собственной жизнью, вопреки воле отца. Заботилась о Равенне как о родной сестре…
— Николас, ты спутал любовь с благодарностью.
— Нет, моя сладкая. Ничего я не спутал. В нашу первую ночь соединились не только наши тела, но и души. Отослать тебя прочь для меня было все равно что вырвать у себя сердце. И потом, когда я избежал казни, ты мне являлась во сне. Ты украла мое сердце, оставив вместо него боль желания.
Сердце ее учащенно забилось. То же самое она могла сказать о себе. Но можно ли ему верить? Действительно ли он ее любит или говорит то, что она хочет услышать, чтобы заставить уехать с ним?
— Николас, — наконец сказала она, — брак не может быть основан только на физическом влечении. Брак — это на всю жизнь.
— Наши чувства больше, нежели физическое влечение, любимая.
— Да, мы испытываем друг к другу страсть. Но страсть быстро проходит.
— Или перерастает в любовь. — Он взглянул на их переплетенные пальцы.
Аврора проследила за его взглядом. В ней боролись желание, надежда, удивление, сомнение, недоверие…
— Будь моей женой, Аврора, — произнес он тихо.
— Николас… — Ей так хотелось ему верить. — Мне нужно время.
— Да, я понимаю, — помолчав, согласился Николас. — Ты еще не готова связать себя обязательствами. — Он нежно поцеловал ее в губы и поднялся. — Завтра мы возвращаемся в Лондон, до отплытия остается несколько дней — надо подготовить корабль.
— Так скоро? — испуганно воскликнула Аврора.
— Боюсь, что да, — с серьезной задумчивостью ответил Николас и, помолчав, добавил: — Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Америку, но принуждать не стану. Иначе ты будешь меня презирать. Ты должна сделать это по велению сердца. Очень надеюсь, что так оно и будет.
С этими словами Николас ушел. Аврора со слезами на глазах смотрела ему вслед: сердце разрывалось на части.
Рискнуть и поверить ему? Ну а если он принимает страсть за любовь, сам того не подозревая?
Аврора посмотрела на раскрытый дневник, лежавший
Дезире совершила роковую ошибку, оставшись с возлюбленным. Из-за интриг ревнивой соперницы ее продали в гарем злейшего врага султана, который отвез ее в крепость, спрятанную высоко в горах. Султан отправился следом, взял крепость в осаду, убил врага, но при этом сам получил смертельную рану. Аврора смахнула слезу. Султан умирал в объятиях любимой. Но Аврора больше печалилась о собственной судьбе, чем о судьбе француженки.
Сожаление горькой отравой жжет мои губы. Ну зачем, зачем я позволила себе полюбить тебя?
Аврора и Николас лежали в постели, залитые серебристым светом луны. Николас не спал, он смотрел на спящую рядом женщину и думал о том, что хочет видеть ее постоянно, засыпать и просыпаться рядом с ней. И ради этого готов изменить свою жизнь, забыть о тех соблазнах, что сулят странствия и приключения, ибо ничего более соблазнительного, чем та, что спит рядом, он все равно не найдет.
Он любил ее. Любил. Это чувство грело его изнутри, порой отдаваясь болью. Он привлек ее к себе, прижался лицом к нежному изгибу шеи, вдыхая ее запах.
Он знал, что находится на пути к цели. Она впервые всерьез задумалась о том, каково это — жить с ним в Америке, быть его женой. Впервые дала ему шанс завоевать ее любовь.
Страх потерять ее немного ослаб.
Аврора не дала ему ответ и на следующий день, когда они отправились в Лондон. Она была благодарна ему за то, что он поехал верхом рядом с экипажем, а не сел с ней в карету. Ей необходимо было побыть наедине с собой, разобраться в своих чувствах, найти ответ на мучительный вопрос: что делать?
Карета уже подъехала к дому, но Аврора не торопилась выходить. Не хотелось, чтобы кончилась сказка, в которой они жили две недели. Николас проводил ее до двери, где их встретил дворецкий.
Аврора отдала Дэнби шаль. Погруженная в свои мысли, она не сразу заметила странное выражение его лица.
— Ты здоров? — тревожно спросила Аврора.
— Спасибо, миледи. Вполне. — Старик покашлял, прочищая горло. — Простите мне мою дерзость, но вам следует подготовиться к чему-то весьма необычному. Лорд Марч вернулся.
— Гарри? Опять удрал из дома?
— Нет, миледи. Его брат, лорд Марч-старший.
— Джеффри?! — Аврора схватилась за сердце. — Это невозможно!..
Должно быть, она сильно побледнела, поскольку Николас взял ее под руку, опасаясь, как бы она не упала в обморок.
— Ты, должно быть, ошибся, Дэнби. Джеффри вот уже год как мертв. Он утонул в море.
— Да, так считалось, — с торжественным видом произнес Дэнби, — но тело его не было найдено. Кажется, его честь пережил кораблекрушение и, раненный, был вынесен волнами на побережье Франции. Но он жив, даю слово, миледи.