Брачная ночь
Шрифт:
Мне не нравится мой собственный муж!
Эти слова, хоть и не произнесенные вслух, отдаются в моих ушах похоронным звоном. Похоже, я совершила огромную и ужасную ошибку. Как и всегда в сложных ситуациях, я по привычке вспоминаю Флисс, хотя мне абсолютно ясно, что я никогда, никогда не смогу признаться ей в том, что сделала глупость. Придется мне оставаться женой Бена и до конца жизни притворяться, будто у нас все о’кей. Признаться, что между нами не все благополучно, мне слишком стыдно, и я знаю, что ни за что этого не сделаю. Что ж, значит, такова моя судьба, думаю я на удивление спокойно. Я вышла замуж не за того человека, и теперь мне остается
– …Отличное место для медового месяца, – слышу я голос Сары, которая садится за стол вместе с нами. – Надеюсь, вам там нравится? – По-видимому, речь идет о нашем отеле, поскольку Бен отвечает довольно-таки саркастическим тоном:
– Ужасно нравится, ага… Отличное место. Просто супер.
Он бросает на меня недовольный взгляд, и я тут же ощетиниваюсь:
– Что ты хочешь сказать?
– Только то, что мы лишены возможности заниматься тем, чем обычно занимаются люди в медовый месяц, – говорит он холодно.
– Но я-то в этом не виновата! – возражаю я.
– Сегодня утром у нас была возможность побыть наедине, но ты сказала, что нужно подождать еще.
– Да, но я хотела сделать это в бухте, на нашем месте! И, между прочим, ты со мной согласился.
Я вижу, что Сара чувствует себя довольно неловко, но остановиться не могу. В эти минуты я готова выплеснуть на Бена все свое раздражение и разочарование.
– Ну да, предлог всегда найдется! – насмешливо замечает он.
– Я не ищу предлогов, и ты отлично это знаешь! – сердито кричу я. – Или ты думаешь, я не хочу… сделать это как можно скорей?
– Честно говоря, я даже не знаю, что думать! – яростно парирует Бен. Похоже, он тоже не на шутку разозлился. – Но факт остается фактом: мы женаты уже почти трое суток, но за это время мы ни разу не переспали. Вот только тебя это, похоже, нисколько не беспокоит! Ты другим занята – небось все вычисляешь да подсчитываешь!
Его слова кажутся мне такими несправедливыми и обидными, что я не обращаю внимания на его последнюю фразу.
– Меня беспокоит! – кричу я. – Очень беспокоит!
– Эй, постойте-ка… – вмешивается Сара, удивленно косясь то на Бена, то на меня. – Уж не хотите ли вы сказать, что вы до сих пор…
– Да! То есть нет. У нас просто не было такой возможности, – сквозь зубы цедит Бен.
– Вау! – Сара недоверчиво качает головой. – Для медового месяца это довольно, гм-м… необычно.
– Вот и я о том же, – замечает Бен.
– Когда мы приехали, – пытаюсь объяснить я, – наш номер оказался не готов. Дежурный администратор предложил нам спуститься в бар и выпить за счет отеля, пока коридорная служба все исправит. Ну, Бен и напился, и был уже ни на что не способен – я еле дотащила его до спальни. На следующий день нас буквально по пятам преследовали три личных официанта – просто не давали нам шагу ступить без надзора. Вечером мы выиграли на Конкурсе молодых пар сеанс супружеского массажа, но массажистки использовали арахисовое масло, а у меня на него аллергия…
– В общем, кошмар! – добавляет Бен, и на этот раз я с ним полностью согласна.
– Кошмар, – подтверждаю я с чувством. После этого мы оба некоторое время мрачно молчим. Настроение у нас по-прежнему скверное, но сил на то, чтобы ругаться, почти не осталось.
– Ну что же, – говорит Сара после небольшой паузы и подмигивает нам обоим. – В пансионе полно свободных комнат. Кровати есть. Белье я вам найду. И презервативы тоже.
– Ты это серьезно? – Бен поднимает голову. –
Сара улыбается.
– Свободных кроватей сколько угодно. Я же говорила – пансион заселен едва ли наполовину.
– Отлично! Превосходно! – Настроение у Бена стремительно поднимается. – Можно сделать это прямо здесь, в пансионе, где мы впервые встретились. Это будет, гм-м… символично. Идемте, миссис Парр, позвольте доставить вам удовольствие.
– Обещаю, что не буду подслушивать, – смеется Сара.
– Ты даже можешь к нам присоединиться, – отвечает Бен и быстро добавляет специально для меня: – Шутка, дорогая. Я просто шучу.
Он протягивает мне согнутую руку, чтобы я могла на нее опереться. Лицо у него снова становится таким же привлекательным и милым, как в тот день, когда я впервые увидела его после пятнадцатилетнего перерыва, но… но никакого волнения я не испытываю. Волшебство выдохлось, искра погасла, и я остаюсь неподвижно сидеть за столом.
– Ну, идем? – говорит Бен, но я не отвечаю. Неловкая пауза длится и длится, мы оба молчим, но в голове у меня бушует самый настоящий шторм. Что мне делать? Как быть? Чего я хочу на самом деле?
– Даже… не знаю… – бормочу я, и Бен резко втягивает воздух.
– Ты не знаешь? – судя по голосу, его терпению вот-вот придет конец. – Не знаешь?
– Я… я… мне нужно пройтись.
Я резко встаю, едва не роняя стул, и покидаю веранду, прежде чем Бен успевает сказать что-то еще.
Я огибаю пансион, направляясь к высокому, поросшему кустарником холму. Отсюда уже видна студенческая гостиница – уродливая коробка из бетона и стекла, стоящая на крошечной площадке, где пятнадцать лет назад ребята из пансиона гоняли мяч. Я решительно прохожу мимо и, перевалив через вершину холма, начинаю спускаться с другой стороны, пока гостиница снова не исчезает из глаз. С каждым шагом я ухожу все дальше и дальше от берега. Со всех сторон к тропинке подступают оливковые рощи, заросли кустов и покрытые сухой, пожелтевшей травой поляны. Потом я набредаю на развалины, которые смутно помню по прежним временам. Как и на пляже, здесь полно мусора: жестянки, пакеты, пластиковые бутылки, картонки от пиццы, дочиста обглоданные муравьями рыбьи кости и прочая дрянь. Я смотрю на все это и чувствую, как в моей груди растет ненависть к тем, кто устроил здесь свалку. Под влиянием минутного импульса я бросаюсь собирать мусор: обходя небольшую полянку, я подбираю разбросанные по ней банки и бутылки. Никаких мусорных контейнеров здесь, конечно, нет и в помине, и я сваливаю все, что попадает мне под руку, у подножия большого камня. Уж если я превратила в помойку собственную жизнь, думаю я, так хотя бы расчищу этот небольшой участочек земли!
Закончив работу, я сажусь на камень и долго смотрю в пространство. На полянке я навела относительный порядок, но разбираться в собственных мыслях у меня нет никакого желания: уж больно они запутанные и пугающие. Солнце палит вовсю, откуда-то издалека доносится тонкое блеяние коз. Этот звук заставляет меня улыбнуться. Кое-что все-таки не изменилось!
Еще какое-то время спустя я слышу неподалеку громкое пыхтение и поворачиваю голову. На гору карабкается полная блондинка в розовом сарафане. Заметив меня на камне, она улыбается и направляется прямо ко мне.