Брачные игры чародеев
Шрифт:
— Я на пути к исправлению, — сказал юный волшебник, подняв вверх указательный палец, который только что извлек из носа. — И если меня взгреть в начале этого многотрудного пути, за последствия я не ручаюсь!
— Он еще и издевается, — проворчала моя гостья.
— Предлагаю заключить временный мир, — сказал я, вытирая пот с шеи клетчатым платком. — На повестке дня стоят важнейшие вопросы, Фероция, вы не забыли?
Она не забыла, однако, похоже, желание продолжать беседу у нее пропало.
— Кстати, о важнейших вопросах, — подал голос Тристан,
— А тебе никто не говорил, что… — начал я, намереваясь дать паршивцу гневную отповедь, но тот лишь рассмеялся:
— Когда вы орете на весь дом и ржете, как лошади, фыркаете, как гиппопотамы, и хохочете, как привидения, трудно не подслушать. Моя же душа всегда стремится в направлении тайн и загадок, она держит нос по ветру и редко ошибается. В этой комнате речь шла именно о них? Тайнах и загадках?
— Тристан, это взрослые разговоры, тебя они не касаются! — сказал я. — Мы…
— Уходи!!! — рявкнула Фероция.
Клянусь, эта реплика, похожая на удар гигантского хлыста едва не опрокинула мой дом на бок. Чуткое ухо Браула уловило недоуменное и жалобное позвякивание оконных стекол, и, не будь я погружен в кресло, не знаю даже, какими были бы последствия. Я отделался помутнением сознания и предынфарктным состоянием, а тот глаз, что ранее дергался, взялся за дело с удвоенной энергией.
Тристан Профитроль каким-то чудом устоял. Учитывая его весовую категорию, он должен был вылететь за дверь в тот же миг, но природная верткость помогла ему не пойти на поводу у обстоятельств. Я заметил, что мальчишка инстинктивно схватился рукой за мое кресло, а потом нырнул за него и спрятался за спинкой.
— Браул, сделайте что-нибудь, иначе я за себя не ручаюсь! — добавила Фероция. Уже не так громко, но все равно было похоже, что в комнате проснулся небольшой вулкан.
Я повернулся, пытаясь схватить Тристана за шиворот. «Наплевать, сейчас взгрею!» — подумал я, но не тут-то было. Паршивец отпрыгнул в сторону двери.
— Уходи! — сказал я. — Пока еще чего-нибудь не случалось! — Я указал на дверь и начал вставать. — Мне следовало запереть ее изнутри с самого начала!
— Ладно, ладно… да вы что, шуток не понимаете? Скучные замшелые обалдуи! Неужели с возрастом люди теряют разум?
— Если сейчас же не уберешься, то можешь лишиться возможности проверить это на собственном опыте! — прорычал я. У меня хорошо получилось изобразить сторожевую овчарку, и Тристан догадался, что смог довести меня до состояния, именуемого в народе «белым калением». Его хулиганский инстинкт подсказал ему, что может последовать настоящая трепка. И произойдет, невзирая на стражу, соседей и Браулову репутацию.
Юный волшебник отступал, стараясь показать, что совершает стратегический отход, а не обращается в бегство.
— Ладно. Раз вы так хотите! Пожалуйста! Можете обсуждать свои
Мне удалось совершить стремительный прыжок и сцапать юного герцога за шиворот. Тристан зажмурился, втягивая голову в плечи.
— Что ты сказал?
Я сказал… про Вольфрама Лафета Первого…
— Ты его знаешь?
— Ага. В прошлом году на каникулах я провел у него полторы недели. И старый пенек чуть не рехнулся.
Я посмотрел на Фероцию торжествующим взглядом, словно это была моя заслуга.
— Милый Тристан, — произнеся торжественно. — Сделаем так. Сейчас ты сядешь в это кресло и расскажешь нам все, что тебе известно о Вольфраме Лафете. Не упусти ни одной подробности. Поведай нам скорбную историю своего пребывания в этом логове зла. Я никогда не поверю, что ты не сунул свой любопытный нос в святая святых старого монстра. Выступай. Сейчас твой звездный час!
Я выделил Тристану свое кресло, а сам встал рядом, точно надзиратель. Фероция была не в восторге. Ее не прельстили даже сокровенные тайны, которые должны были вылезти наружу через несколько мгновений. Громадная девушка оставалась суровой, словно кредитор, несущий вахту на крыльце должника.
Профитроль-младший разразился речью.
16
Не знаю, преподают ли сейчас в школах волшебников ораторское искусство. Если и преподают, то из рук вон плохо, учитывая, что по всем предметам Тристан считается отличником. Научившись ловко тараторить, он совершенно не представлял, с чего начинать, как продолжать и чем заканчивать собственные излияния. Перескакивая с места на место, юный чародей хотел вывалить на нас все сразу, в результате чего в наших мозгах произошел затор, а сам мальчишка едва не задохнулся.
После пяти минут могучего словопада Тристан утер губы и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы начать акт второй, но я его остановил:
— Не стоит спешить, мой юный друг. Давай уточним сказанное и попытаемся привести этот хаос к общему знаменателю.
Тристан покраснел, сообразив, что не выдержал экзамен на умение гармонично выражать свои мысли. Его самолюбию нанесли удар, от которого оно едва не рассыпалось, как шалтай-болтай.
Фероция торжествовала. В ее глазах еще одно лицо мужского пола было свергнуто с пьедестала.
— Итак. Ты попал на полторы недели к Вольфраму Лафету Первому?
— Да, я же говорил!..
— Тихо!
Мальчишка что-то прорычал.
— Инициатива принадлежала твоему отцу, так?
— Ну…
— А ты не знаешь, о всеведающий отрок, имел ли твой родитель какие-либо деловые сношения с Вольфрамом или Бруно Зиппом?
— Без понятия.
— И все время, пока ты пребывал в доме старика, ты занимался подрывной деятельностью? — спросил я.
— Так он сказал, когда возвращал меня отцу. Я ему показал!