Брачные союзы Дома Романовых
Шрифт:
Раннее и бездетное вдовство в маленькой, слабой стране, за влияние над которой ожесточенно спорили вышеназванные соседи, сделало Анну Иоанновну игрушкой в борьбе политических сил. Международные авантюристы, бедные принцы стремились жениться на герцогине, получив в дополнение и курляндскую корону.
В 1726 году, в царствование Екатерины I, когда Курляндский сейм решил избрать нового герцога, было два претендента на корону: с польской стороны – Мориц Саксонский, побочный сын польского короля Августа II, с русской стороны – светлейший князь Меншиков.
В лице саксонца Морица у герцогини появился жених, которого курляндцы избрали своим герцогом
Однажды вместо внезапно заболевшего обер-гофмаршала двора вдовствующей герцогини Курляндской Петра Бестужева-Рюмина к ней для подписи пришел молодой человек – Эрнст-Иоанн Бирон, шляхтич по вольному найму для канцелярских дел. Новый служитель сразу же произвел впечатление на двадцатичетырехлетнюю хозяйку Митавы: она уже давно тяготилась близкими отношениями с пожилым обер-гофмаршалом. Вскоре, понятно, молодой Бирон, кстати, рекомендованный герцогине Бестужевым-Рюминым, стал личным секретарем Анны Иоанновны, а впоследствии в качестве камер-юнкера занял место своего благодетеля. Именно с этого времени и началась карьера будущего Курляндского герцога, временщика, управлявшего Россией. А для герцогини с появлением Бирона начинается более содержательная интимная жизнь: ее уже не тянет в Москву, в излюбленное с детства село Измайлово.
Эрнст-Иоанн Бирон, родившийся в 1690 году, был вторым из трех сыновей отставного корнета польской службы Карла Бирона, занимавшего значительную должность в лесном хозяйстве герцога Курляндского. Иностранные источники утверждают, что дед Эрнста был конюхом герцога Якова III. Будущий временщик России получил в доме отца довольно посредственное образование, после чего отправился в Кенигсберг, где пытался учиться в университете. До появления в Митаве он провел бурную молодость: дважды сидел в тюрьме – за участие в краже и за невыплаченные долги. В 1714 году молодой Бирон посетил Петербург с надеждой найти хорошую должность при дворе принцессы Шарлотты, супруги царевича Алексея, но не был принят из-за своего низкого происхождения.
Чтобы избежать сплетен при дворе и поднять авторитет своего любовника – камер-юнкера – в глазах местной аристократии, герцогиня Анна Иоанновна в 1723 году женила его на одной из своих фрейлин – бывшей уже в годах девице Бенигне-Готлиб фон Трейден с некрасивым, испещренным оспой лицом. С этого года и до самой смерти Анны Иоанновны у них сложились очень близкие, дружеские отношения. Что же касается возлюбленного герцогини, то он, заслужив доверие и расположение Анны Иоанновны своим усердием, по словам того же Бестужева-Рюмина, в 1727 году «всем уже управлял в Митаве».
Спустя три года в Москве произошли события, которые круто изменили судьбу тридцатисемилетней герцогини Анны Иоанновны.
18 января 1730 года Первопрестольная находилась в очень тревожном состоянии: в Лефортовском дворце умирал пятнадцатилетний император Петр II, внук Петра Великого. То был канун дня, назначенного для его бракосочетания с княжной Долгорукой, на которое в Москву прибыли высшие чины и весь цвет российского дворянства.
Можно
Поздно вечером 18 января к Лефортовскому дворцу стали съезжаться члены Верховного Тайного Совета, сенаторы, члены Синода, генералитет.
Умирающего государя причастили. Он впал в беспамятство, началась предсмертная агония. «Запрягайте сани – я еду к сестре!» – воскликнул Петр II в бреду и испустил дух. Это случилось в первом часу ночи 19 января.
По поводу неожиданной смерти императора в день свадьбы старая Русь стала шептаться, что это не к добру. И ведь действительно, худо в Российском государстве скоро свершилось.
Романовы, вступив в 1613 году на русский престол, представляли собой молодой здоровый род. Однако уже в 40-х годах XVIII столетия, со смертью Петра II, внука Петра Великого, пресеклась мужская линия этой династии.
Поскольку сын царевича Алексея не оставил потомства и не нашел себе преемника, вопрос о престолонаследии вызвал большие осложнения.
Едва успели сановники и гости Первопрестольной несколько прийти в себя от неожиданной кончины отрока-царя, как восемь членов Верховного Тайного Совета – четверо князей Долгоруких, двое Голицыных, граф Головкин и барон Остерман – закрылись в одной из комнат Кремлевского дворца на совещание, чтобы решить главный вопрос – кому предложить императорскую корону.
На этом совещании в узком кругу говорили много и долго. В поисках кандидата на престол перебрали весь наличный царский дом, называя первую жену Петра, царицу-монахиню, его младшую дочь Елизавету, двухлетнего сына старшей дочери Анны – герцога Голштинского, дочерей царя Иоанна, и ни на ком не могли остановиться, ни у кого не могли найти бесспорного права на престол [22] .
Кандидаты ценились не по законному основанию, а по политическим соображениям, по личным или фамильным сочувствиям.
22
После смерти Петра II прямыми наследниками российского трона оставались: незамужняя царевна Елизавета и малолетний внук Петра I, сын Анны Петровны – герцог Голштинский.
Заявление князя Долгорукого, отца второй невесты Петра II, о праве его дочери на престол, будто бы завещанном ей покойным женихом, и чье-то предложение о царице-бабке были отклонены как «непристойные».
Тогда князь Голицын, возвысив голос, сказал, что поскольку прервалось мужское колено царского дома, то следует перейти к старшей женской линии, к дочерям старшего брата Петра Великого, царя Иоанна, тем более что дочери преобразователя не имеют права на трон как незаконные, родившиеся до бракосочетания Петра I с Екатериной [23] .
23
Однако в действительности при бракосочетании Петра I и Екатерины Алексеевны в 1712 году обе княжны – их дочери Анна и Елизавета – были привенчаны, а по русскому обычаю привенчанные дети пользовались всеми правами родителей.