Брачный сезон
Шрифт:
В общем. Работы предстояло много.
***
Клара Колодная растянула на траве длинную-предлинную полотнину явно не первой свежести, сунула мне в руки изрядно размочаленную кисть и велела:
– Рисуй транспарант.
– Я не умею, – попытался спрыгнуть я, тоскливо глядя на стремительно подсыхающую гуашь или нечто на неё похожее.
– Все не умеют, – выдала мудрость Клара. – У неумелого руки не болят. Так что рисуй давай.
– Что рисовать? – сдался я.
– Вот текст, – Клара положила передо мной листочек. – И постарайся, чтобы
Я машинально скосил глаза на строчки. Там было написано:
«Мы – комсомолия, с железной волею, мы строим новой жизни путь!
Эй, твёрже ногу, попу и богу, с того пути нас не свернуть!»
Мда. И как столько слов уместить на полотнище?
Кроме того, я заметил, что при попытке рисовать, руки мои начинали предательски дрожать и буквы получались слишком уж рахитичными.
Досадно, не Рубенс я явно. И даже не Ван Гог.
Прибежала Клара, посмотрела на мои мучения и прогнала клеить бумажные фонарики. В общем, одно другого не легче.
Я сидел и беспросветно размазывал тоненькой кисточкой вонючий клей по краям основания фонарика, когда со стороны моего жилища раздался крик.
Честно говоря, первое, что я подумал, что кто-то зашел ко мне и увидел Еноха. Но нет, от порога моего дома орал Виктор Зубатов личной персоной.
«Да что они, сговорились все сегодня орать?» – с досадой подумал я, вспомнив скотину петуха.
– Вор! – надрывался Зубатов, глядя на меня и некультурно показывая на меня пальцем.
– Что опять? – рядом возник Жоржик.
– А ты зайди! Сам зайди и всё поймёшь! – возмущался Виктор.
Жоржик, сердито сплюнул, зашел и через пару секунд вышел обратно:
– Ну зашёл и что? – проворчал он.
– Там же колбасой воняет! – издал вопль смертельно раненого марала Зубатов.
– Ну и что, что воняет? – не мог сообразить Жоржик. – Дом старый, конечно там не розами пахнет.
– А то! Он украл мою колбасу! Вор!
– Какую ещё колбасу? – нагло глядя на Зубатова, спросил я, – ты сказал сходить в сельсовет и принести саквояж с реквизитом. Я сходил? Сходил. Принёс? Принёс. Реквизит? Реквизит. Гудков лично видел и может подтвердить. Что тебе ещё от меня надо? И почему вместо «спасибо» ты уже второй день обвиняешь меня непонятно в чём?
– Ты мне зубы не заговаривай! – процедил Зубков, – если я сейчас найду свой честно заработанный харч – тебе мало не покажется!
Он резко крутанулся и влетел в дом. Моё сердце замерло, и я похолодел: вспомнил, что торбу с реквизированной едой я повесил на гвоздь в стене (чтобы крысы и Басик не достали). И свёрток висел буквально на виду, выделяясь на замызганной стене светлым чужеродным пятном.
В общем, сейчас походу мне будет гамбец. Надо, в общем, делать ноги.
Я стоял и прикидывал, за сколько смогу добежать и выскочить за ворота, и в каком направлении сматываться
Долгое время было относительно тихо и ничего не происходило.
Неподалёку Нюра и Люся с громким смехом хором разучивали слова для сегодняшнего представления:
– Ваши книги по клубам то взятые,
Православною верой проклятые!
Ждёт в аду вас за них наказание,
А читать бы вам лучше писание!
Чай написано слово то божие!
Не товарищем с бритою рожею,
В черной куртке, да в кепке прохвостовой,
А святым и блаженным апостолом!
А мы с Жоржиком просто стояли во дворе и молча ждали, чем вся эта ситуация закончится.
Затем из дома вышел растерянный Зубатов.
– Ну что? – спросил его Жоржик.
– Ничего не пойму, – махнул рукой Зубатов и, глядя на меня, злобно сказал, – я за тобой буду следить! Ты меня понял, босяк? И рано или поздно поймаю на воровстве и пристрелю!
– Тьху! – сплюнул Жоржик и ушел к лошадям.
Я остался один. И сразу рванул в дом. Первое что бросалось в глаза – светлый полотняный куль с харчами, мирно висевший по центру на закопчённой стене. Просто не может быть, чтобы Зубатов его не увидел.
– Енох! – позвал призрака я.
Передо мной возникло знакомое мерцание.
– Чего тебе? – сварливо сказал Енох.
– Это твоя работа? Ну что Зубатов не нашел свёрток?
– Ну не Барсика же, – немного уязвлённо ответил Енох и обличительно померцал.
В подтверждение его слов скотина Барсик громко, как стадо бешеных слонов, проскакал где-то на чердаке, аж пыль с паутиной на голову посыпалась.
– Спасибо! – от души поблагодарил я и не удержался от вопроса. – А как ты смог спрятать?
– Я не прятал, – моментально напустил важный вид Енох, – просто глаза отвёл.
Я и понял, что мне срочно нужно найти ту доску и забрать Еноха с собой. Такой зачётный ресурс мне в этом мире более чем пригодится.
Глава 5
Что петух – тварь мстительная и дурная было ясно ещё изначально. Согласно классификациям Линнея, Ламарка и моей покойной бабки Лукерьи в иерархии животного мира петух стоит отнюдь не на самой высокой позиции, но при этом, не обладая особым умищем, отличается бестолковой злопамятностью. И вот я в этом дополнительно убедился. В общем, повесил я свой полупиджак сушиться на плетне, так он запрыгнул, сволочь, на него и нагадил. Одёжка у Генки и так была неказиста, а сейчас стала тем более. И вот что теперь делать?