Брак по рецепту

Джонстон Джоан

это до того, как они соберутся соединить свои судьбы. Ответы, которые она получит от Тома, помогут ей понять, что он за человек.

Она глубоко вздохнула и спросила:

– Твои родители тоже живут в Майами?

– Мой отец умер, - произнес он холодно.
– Мать вторично вышла замуж и живет теперь в Сан-Антонио.

Она с недоверием вслушивалась в жесткую интонацию его голоса.

– Сколько тебе было, когда он умер?

– Четырнадцать.

Меган кожей чувствовала исходившее от него напряжение. Развитие этой темы не входило в ее планы, но его реакция убедила

ее, что это важно.

– Должно быть, тяжело так рано потерять отца?

– Напротив. Его смерть была благодеянием.

Меган остановилась и, сбросив руку Тома, взглянула ему в лицо.

– Ты не можешь так думать!

– Именно так я и думаю.

– Но почему?

Его глаза загорелись гневом, когда он произнес:

– Он был алкоголик. Когда он напивался - а я не помню его трезвым, - он избивал мать, а потом принимался за нас с братом.

Сама Меган никогда не испытывала ничего подобного. Она могла лишь посочувствовать маленькому мальчику, над которым постоянно измывался отец.

– Прости. Каким ужасом, наверное, это было для тебя.

– Я всегда боялся, что окажусь похожим на него.

Меган похолодела.

– У тебя проблемы со спиртным?

– Разумеется, нет.

– Ты когда-нибудь бил женщину?

– Да ничего подобного. Если б я только пальцем...

– Тогда почему же, скажи на милость, ты сравниваешь себя с отцом?
– воскликнула Меган.

– Я знаю, это не поддается объяснению. Мне только кажется, что я могу выйти из-под контроля.

Том был не столько расстроен из-за того, что сказал так много, сколько поражен, что вообще что-то сказал.

– Послушай, давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз, хорошо?

Меган положила руку ему на пояс в безотчетном желании успокоить, и он обнял ее за плечи.

– Ты занимался спортом в школе?

– Я весил девяносто фунтов и был похож на крошечную слабенькую козявку из комиксов, - заявил он с унылой миной.
– Но пару раз я принимал участие в беге по пересеченной местности.

– Не могу представить тебя тощим, - сказала она, оглядывая его широкие плечи и мускулистые руки.

– Уж поверь. Если б ты увидела меня в девятом классе, то вряд ли захотела бы взглянуть еще раз.

– А как получилось, что ты так изменился?

Он усмехнулся.

– Я воспользовался советом из тех же комиксов и стал заниматься штангой. Штанга и бег остаются со мной и по сей день.

– Ну-ка, посмотрим, как они тебе пригодились!
– В ее смеющихся глазах промелькнуло восхищение, когда она быстро провела рукой по его широкой груди и похлопала по животу, ощутив бугрящиеся мышцы, и, когда их глаза встретились, смех ушел, сменившись совсем другим выражением. Она слегка кашлянула и отвела взгляд от чувственного огня в зеленых глазах. Сексуальная привлекательность - это прекрасно, когда решаешься на любовную связь. Однако только секс не может быть достаточным основанием для брака. Она заставила себя вернуться к тем вопросам, которые, по ее мнению, следовало задать.

– А каким образом ты стал экспертом в области южноамериканской политики?

– Если тебя это действительно интересует, я расскажу, -

сказал он, когда они подошли к открытому амфитеатру.
– Но почему бы нам не побеседовать об этом за ланчем?

Это было легче сказать, чем сделать. Музыка играла гораздо громче, чем Том предполагал, и разговор, который он рассчитывал вести за ланчем, состоящим из жареных цыплят, картофельного салата и свежих фруктов, заглушался ритмичным рокотом бас-гитары и ударами барабанов.

Меган была довольна, что их беседа прерывалась вынужденными паузами. Она успевала хорошенько все обдумать. То, что рассказал Том, не соответствовало ее представлениям о человеке, который добился таких успехов. Невозможно было вообразить себе, что в детстве ему пришлось страдать от физических наказаний и грубого обращения или что он выглядел таким невзрачным. Предположительно характер человека формируется в юности. Означает ли это, что Том все еще ощущает себя неуверенно? Еще труднее поверить, будто он не осознает своей мужской привлекательности, вопреки тому, что со всей очевидностью бросается в глаза, если он хоть когда-нибудь смотрится в зеркало.

– О чем ты думаешь?
– спросил Том, когда музыка ненадолго смолкла. Какая ты для меня загадка.

– О том, как мне хорошо с тобой.
– Она улыбнулась ему.
– Как, по-твоему, они играют?

– Очень громко.

Меган засмеялась.

– Давай уйдем отсюда, - прокричал он, пытаясь заглушить вновь грянувшую музыку.
– Это слегка превышает то, что я могу вынести на полный желудок.

Пока они шли, Меган старалась вспомнить другие темы, рекомендованные книгой, в уме составляя список тех, что она уже обговорила, и тех, что еще предстояло обсудить. Ах, да... дальнейшие цели.

– Как я понимаю, ты приехал в университет Святого Марка, потому что можешь здесь, в Майами, получить необходимые материалы по Южной Америке? Ты работаешь над какой-то определенной темой?

– В общем, да. Я ищу объяснения причин теперешних политических волнений в Центральной Америке.

Меган присвистнула.

– Трудная задача. И можно их найти, эти объяснения?

– Это именно то, что я хочу попытаться сделать. Явно устаревшая экономика - вот корень всех зол, там совершаемых. Богатые хотят удержать свое богатство, а бедные - все поделить. Каждая сторона пытается уничтожить другую, надеясь таким образом разрешить проблему. Вопрос в том, есть ли какие-нибудь другие реальные пути осуществления социальных, экономических и политических реформ, кроме постоянных разрушительных войн.

Меган, закусив губу, думала над тем, что он сказал.

– Таким образом, разрешить эту проблему означает ответить на вопрос: "Что было раньше - курица или яйцо?", верно? Нельзя остановить войну без реформ, и нельзя осуществить реформы, пока продолжается война.

– Ты все поняла совершенно правильно.

– Первый раз мне все так просто объяснили. Надеюсь, тебе удастся найти решение. А что будет, когда время твоего пребывания здесь закончится?

– Я вернусь в Вашингтон.

– Ты никогда не думал обосноваться в Майами?
– Меган затаила дыхание в ожидании ответа.